Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ) разделяет такие способы защиты гражданских прав, как признание сделки недействительной и применение последствий недействительности сделки (ст. 12). На практике они заявляются вместе, образуя своеобразную связку: причина — следствие.

Несмотря на взаимную обусловленность, реальная защита гражданских прав чаще всего достигается не в связи с констатацией недействительности сделки, а в связи с применением ее последствий, как правило, в виде возврата полученного в натуре (реституции), что дает последнему способу защиты немалый перевес.

Однако не всегда законом допускается возврат полученного в натуре, даже если налицо недействительность сделки. В таких случаях суды удовлетворяют иски только в части признания сделки недействительной и отказывают в части возврата имущества (реституции), что может расцениваться как «проигрыш» истца.

Разумеется, истец может повторно обратиться в суд и требовать возмещения стоимости в деньгах, однако будут затрачены время, дополнительные денежные средства и человеческие ресурсы, тогда как при правильном определении первоначальных требований всего этого можно было бы избежать. В связи с этим существует необходимость четкого определения случаев невозможности реституции, чтобы, отталкиваясь от них, правильно определить юридически значимые обстоятельства по делу.

Изучив судебную практику и научную литературу, мы выделили шесть основных факторов (обстоятельств), препятствующих реституции, правильное установление которых позволит истцу корректно сформулировать свои требования, ответчику — мотивированно возразить против доводов истца, а суду — принять законное и обоснованное решение.

1. Невозможность реституции может быть вызвана прямым указанием закона.

Например, если сделка недействительна по основаниям, предусмотренным ст. 169 ГК РФ, реституция исключается законом. Реституция может не применяться вовсе, так как предусмотрены специальные последствия недействительности сделок. Так, п. 2 ст. 170 ГК РФ предусматривает последствие притворных сделок в виде применения правил той сделки, которую стороны имели в виду на самом деле.

Этот вывод подтверждает и судебная практика. По одному из дел арбитражный суд указал: если бы суд пришел к выводу о притворном характере договора мены, прикрывающего собой договор купли-продажи, применение последствий в виде реституции было бы невозможным в силу закона.

Закон предусматривает случаи исключения реституции из числа последствий не только применительно к основаниям недействительности сделок (недееспособность субъекта, обман, заблуждение и т.д.), указанных в ст. 168 — 179 ГК РФ, но и применительно к некоторым разновидностям договоров независимо от основания недействительности.

В частности, ст. 566 ГК РФ содержит положение, согласно которому правила ГК РФ о последствиях недействительности сделок и об изменении или о расторжении договора купли-продажи, предусматривающие возврат или взыскание в натуре полученного по договору с одной стороны или с обеих сторон, применяются к договору продажи предприятия, если такие последствия существенно не нарушают права и охраняемые законом интересы кредиторов продавца и покупателя, других лиц и не противоречат общественным интересам.

2. Тесно связанным с предыдущим является случай невозможности реституции вследствие добросовестности приобретателя.

Напомним, что добросовестным является приобретатель, который возмездно приобрел имущество у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (п. 1 ст. 302 ГК РФ).

Если при рассмотрении дела будет установлено, что приобретатель отвечает указанным выше требованиям, в удовлетворении исковых требований о возврате имущества должно быть отказано.

3. Еще один фактор, исключающий реституцию, — особая правовая природа сделки либо полученного по ней.

Реституцию невозможно применить к сделкам, правовая природа которых не предполагает исполнение в виде передачи имущества. К примеру, не может идти речь о реституции применительно к последствиям недействительности доверенности (ст. 185 ГК РФ) либо обещания дарения (п. 2 ст. 572 ГК РФ).

Нельзя говорить о реституции как последствии недействительности сделки по уступке права требования (ст. 382 ГК РФ). Как правильно отмечает И.Ю. Павлова, право нельзя вернуть посредством реституции, «можно лишь признать право у одного лица не прекратившимся, а у другого лица — не возникшим».

Иногда природа сделки предполагает, что ее исполнение связано с передачей материального объекта, но объект таков, что он не может быть возвращен в натуре в силу своих особых свойств. Возьмем договор купли-продажи.

По нему одна сторона обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне (покупателю), а покупатель обязуется принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (цену) (п. 1 ст. 454 ГК РФ). Из определения договора купли-продажи видно, что он дает, наверное, самую благоприятную почву для реституции не только в силу своей юридической природы, но и в силу фактической распространенности, а следовательно, большей вероятности оказаться недействительным.

Но, когда мы начинаем говорить о такой разновидности купли-продажи, как энергоснабжение, указанное выше правило перестает действовать, ведь здесь мы имеем дело с особой вещью. Физические свойства энергии, пусть даже юридически она является вещью (товаром), таковы, что ее возврат после исполнения договора невозможен. Схожая ситуация имеет место, если предметом сделки являются бездокументарные ценные бумаги.

Определенные сомнения возникают у судов относительно возможности реституции самовольной постройки. Аргументом против указывается то, что возврат самовольной постройки свидетельствовал бы о наличии или возникновении на стороне отчуждателя права собственности в отношении самовольной постройки.

Не соглашаясь с таким подходом, мы, так же как и Н.Б. Щербаков, полагаем, что реституция направлена на восстановление положения, существовавшего до исполнения договора, представляет собой «обратную» передачу имущества и не связана с правами сторон на нее. По этим причинам вывод о невозможности передачи самовольной постройки в силу реституции является неправильным.

Не стоить думать, что невозможность реституции связана только со свойствами вещей, ведь есть и другие объекты гражданских прав, выступающие предметом сделок. Как видно из ст. 128 ГК РФ, ими могут быть работы, интеллектуальная собственность и даже некоторые нематериальные блага.

Кстати, работы прямо названы в ч. 2 ст. 167 ГК РФ в качестве объектов, которые невозможно вернуть в натуре. Произведенные работы действительно нельзя вернуть, но можно вернуть результат работы, имеющий материальный характер.

В отличие от договора оказания услуг действия подрядчика не самоцель, а средство достижения результата. Поэтому если результат достигнут и он имеет материальное выражение, то какие имеются препятствия к реституции, если, конечно, это в полной мере восстановит положение сторон? Например, иждивением подрядчика изготовлен гарнитур, который передан заказчику. Впоследствии договор подряда признается недействительным и ставится вопрос о реституции.

Полагаем, что возврат денег заказчику, а подрядчику — изготовленного его иждивением гарнитура (стоимость которого включает цену материалов и произведенных работ) восстановит имущественное положение одного и другого. Приведенный нами пример — исключение из правил. В большинстве случаев заключение договора подряда исключает возможность реституции, однако не следует исходить из какого-либо «автоматического» ее отрицания только на том основании, что исполнение договора связано с выполнением работ.

Применительно к реституции интеллектуальной собственности ситуация более очевидная. Раз реституция тесно связана с вещью, а, как говорит ст. 1227 ГК РФ, интеллектуальные права не зависят от права собственности на материальный носитель, в котором выражен результат интеллектуальной деятельности, и передача вещи не влечет передачу интеллектуальных прав, выраженных в ней, то реституция интеллектуальной собственности как отстраненной от чего-либо материального невозможна. Похожий вывод применительно к товарному знаку уже находил свое подтверждение в судебной практике.

Да, из приведенного нами правила «отрыва интеллектуальных прав от материального носителя» есть исключение, предусмотренное ст. 1291 ГК РФ. Указанная норма включает положение, согласно которому отчуждение оригинала произведения носителем исключительного права означает перенос не только права собственности на материальный носитель, но и передачу исключительных прав на него.

Но это не влияет на наши выводы. В случае, когда, например, признается недействительным договор купли-продажи картины, можно говорить лишь о возврате вещи, но не исключительных прав. То обстоятельство, что к вещи привязаны исключительные права, не делает их самостоятельным предметом реституции.

4. Невозможность реституции может быть обусловлена обстоятельствами, связанными с существованием вещи.

Наиболее очевидным, а потому первым в нашем списке, будет невозможность реституции вследствие гибели вещи. Она может произойти по причинам, не зависящим от воли людей (в частности, вследствие пожара), либо по воле человека (к примеру, в результате сноса). Случается, что предметом сделки выступает несуществующее имущество либо право. Несомненно, что и в этом случае реституция невозможна.

Иногда имущество было в действительности и продолжает существовать, но оно изменено настолько существенно, что «потеряло тождественность с предметом сделки», а потому с точки зрения права становится другим. Чаще всего это происходит с объектом недвижимости, который достраивается, реконструируется, восстанавливается или другим образом видоизменяется приобретателем. Невозможность реституции при описываемых обстоятельствах обосновывается тем, что возврат имущества не обеспечит восстановления первоначального положения.

Категория «существенности» применительно к измененной вещи не имеет, да и не может иметь четкого определения, оставляя разрешение вопроса на усмотрение суда, чем последний, разумеется, пользуется. Так, нам известен случай, когда суд отказал в реституции, обосновав это недоказанностью преобразования вещи настолько, что в результате реконструкции здание стало другой вещью.

Как видно из приведенной формулировки, под преобразованием вещи понимают изменение ее формы. В связи с этим возникает вопрос: как быть, если изменена стоимость имущества? Надо ли полагать, что имущество после изменения его стоимости потеряло тождественность с предметом сделки, а потому возник новый объект (другая вещь)?

Ответ на этот вопрос уже искали суды, но, как нам кажется, не совсем удачно. К примеру, один из арбитражных судов счел, что существенное увеличение стоимости недвижимого имущества в результате ремонта (производства улучшений) само по себе не могло свидетельствовать о создании нового объекта недвижимости.

Полагаем, что правильный ответ можно найти, отталкиваясь от категории существенности и основания изменения цены. Как уже было сказано, понятие «существенность» четкого определения не имеет, но мы понимаем, что в области гражданско-правовых отношений оно упирается в вопрос денег.

То есть существенное изменение предмета (его формы или содержания), как правило, связано с существенным изменением его стоимости, и наоборот. Из этого следует, что под существенным необходимо понимать не только изменение формы вещи, но и ее стоимости, если последнее связано с модификацией качественных характеристик объекта. В этом случае реституция невозможна. Если стоимость имущества увеличилась или уменьшилась ввиду рыночных факторов, то возможность реституции сохраняется.

Ну а пока допускается реституция вещей с несущественно измененной стоимостью, появляется еще один вопрос: возможно ли с требованием о реституции предъявлять «компенсационное требование»? Например, может ли быть удовлетворено требование отчуждателя о возврате ему имущества большей стоимости с выплатой приобретателю разницы в цене?

Арбитражная практика отрицает такую возможность, обосновывая тем, что подобные требования выходят за рамки спора о признании сделки недействительной, но при этом не исключает возможности предъявления самостоятельных требований о возмещении затрат. Таким образом, в силу реституции может быть передана либо вещь, либо ее стоимость в деньгах. Возможность взыскания денежной компенсации с отчуждателя взамен передачи ему вещи с улучшениями не допускается.

5. Отказ в реституции может быть обусловлен фактором реального обладания вещью.

Как известно, реституция направлена на возврат имущества от приобретателя. При утрате приобретателем владения, даже при наличии вещи в натуре, в ее возврате должно быть отказано. Основание утраты владения значения не имеет: неважно, утрачено владение в силу сделки отчуждения, в частности договора купли-продажи, сделки по передаче права пользования и (или) владения имуществом, к примеру договора аренды, либо вообще без правового основания (например, в результате неосновательного обогащения).

Таким образом, одним из юридически значимых обстоятельств, подлежащих доказыванию, является не только существование переданной вещи в натуре, но и то, что она находится во владении приобретателя.

Судебной практике известны дела, по которым в реституции было отказано по тем мотивам, что отчуждатель сохранил владение или завладел вещью снова. Сохранение вещи во владении возможно, например, если отчуждатель либо обе стороны договора не исполнили своих обязательств. Примером повторного завладения вещью может быть случай, когда продавец передает покупателю имущество, а тот, в свою очередь, передает его обратно, но уже на основании договора аренды.

Бывает, что отчуждатель утрачивает владение вещью, но, требуя реституции, сам отказывается от передачи полученного. Последнее может быть вызвано сомнениями в добросовестности контрагента либо иными причинами. Мы называем подобные случаи случаями отсутствия взаимности в передаче, а К.И. Скловский — «фактической невозможностью встречного возврата имущества».

В качестве варианта разрешения такой ситуации К.И. Скловский предлагает предоставлять право удержания имущества вплоть до момента исполнения встречного обязательства с возможностью применения положений ст. 359 — 360 ГК РФ, позволяющих получить удовлетворение требований за счет удерживаемого имущества, но это тема отдельного разговора. Сейчас же нам важно показать, что приведенная ситуация исключает реституцию.

Отдельного упоминания заслуживает вопрос о применении реституции как последствия недействительных сделок, совершенных с участием посредников. Если говорить конкретнее — тех посредников, которые выступают от своего имени, но в интересах другого лица. Дело в том, что требовать возврата вещи можно только от посредника, как стороны сделки.

При этом посредник, даже если он получает какое-либо имущество, как правило, сразу же передает его лицу, по поручению которого действует, то есть перестает быть его владельцем. И тогда лицо, передавшее вещь и требующее применения последствий недействительности сделки, вынуждено довольствоваться денежной компенсацией вместо реституции.

Аналогичную позицию занимает и судебная практика. Так, в п. 20 информационного письма Президиума ВАС РФ от 17 ноября 2004 г. N 85 «Обзор практики разрешения споров по договору комиссии» сказано, что в случае признания сделки недействительной требования о применении последствий недействительности предъявляются к комиссионеру. Если реституцию осуществить невозможно в связи с тем, что полученное по сделке уже передано комиссионером комитенту, с комиссионера может быть взыскана полная стоимость переданного имущества.

Важно обратить внимание, что все сказанное нами выше применимо к ситуациям, когда истребуется индивидуально-определенная вещь. Если заявляется требование о возврате вещи, определенной родовыми признаками, то оно должно быть удовлетворено вне зависимости от фактора владения. Причем это касается и потребляемых вещей. Конечно, природа потребляемых вещей такова, что они теряют (изменяют) свои свойства с течением времени, а потому теряют тождественность сами с собой на момент передачи и момент требования реституции.

Однако потребляемые вещи являются чаще всего родовыми, а потому у приобретателя сохраняется возможность вернуть такое же количество вещей, которое он получил первоначально. Главное, как правильно заметил А.Г. Карапетов, допускающий возможность реституции индивидуально-определенных и родовых вещей, «чтобы реституарий был адекватно удовлетворен, а обязательство по реституции считалось выполненным».

6. Наконец, последний случай невозможности реституции связан с личностью субъекта требования.

Общее правило таково, что реституция возможна, если все стороны сделки существуют как субъекты гражданско-правовых отношений. По одному из дел суд отказал в удовлетворении требований о применении последствий недействительности сделки ввиду того, что юридическое лицо, к которому заявлены требования, ликвидировано. При этом в науке высказывается мнение, что требование о возврате полученного может быть заявлено тому (или тем), кто является универсальным правопреемником выбывшего субъекта правоотношения.

Соглашаясь с приведенным мнением, дополнительно отметим, что обязанность по возврату вещи вследствие недействительности сделки не является договорной. Она вытекает из прямого указания закона. Вместе с тем универсальное правопреемство порождает переход не только договорных, но и иных прав и обязанностей выбывшего участника. Поэтому мы не находим никаких препятствий к тому, чтобы считать универсального правопреемника надлежащим субъектом отношений, связанных с реституцией.

* * *

Исключается реституция тогда, когда это прямо предусмотрено законом. В одних случаях закон запрещает реституцию в зависимости от основания недействительности сделки (например, если сделка признается недействительной по основанию, предусмотренному ст. 169 ГК РФ), в других случаях закон допускает невозможность реституции применительно к некоторым разновидностям договоров независимо от основания недействительности (например, к договору купли-продажи предприятия при наличии условий, указанных в ст. 566 ГК РФ).

Кроме того, требование о реституции не удовлетворяется, если установлена добросовестность приобретателя. Реституцию нельзя применить к сделкам, правовая природа которых не предполагает исполнение в виде передачи имущества, либо к сделкам, объект которых не может быть возвращен в натуре в силу своих особых свойств.

Чаще всего это нематериальные объекты. Невозможность реституции может быть связана с фактом существования вещи. Если истребуемая вещь перестала существовать физически (уничтожена) либо юридически (вследствие существенного изменения), реституция не допускается.

Так как реституция направлена на возврат имущества от приобретателя, то утрата приобретателем владения, даже если вещь сохранилась в натуре, влечет отказ в реституции. Реституция возможна только тогда, когда все стороны сделки существуют как субъекты гражданско-правовых отношений либо на их место встал универсальный правопреемник.

Автор статьи: А.В. ЗАРУБИН

• СООТНОШЕНИЕ РЕСТИТУЦИИ И ВИНДИКАЦИИ ПРИ ОПРЕДЕЛЕНИИ ПОСЛЕДСТВИЙ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛОК
• ПРОБЛЕМЫ ОГРАНИЧЕНИЯ РЕСТИТУЦИИ
• О КОНЦЕПЦИИ «ВОССТАНОВЛЕНИЯ КОРПОРАТИВНОГО КОНТРОЛЯ»