Вопрос об объекте преступления имеет важнейшее значение при квалификации преступлений, оценке преступности деяний. Понятие объекта преступления чаще всего связывают с общественными отношениями, которым причиняется вред в результате совершения преступления. Это традиционная позиция для российской уголовно-правовой науки последнего столетия, она остается самой распространенной и теперь.
На наш взгляд, в качестве непосредственного объекта преступления, предусмотренного ст. 126 УК РФ, следует определить свободу похищаемого в широком смысле этого слова, т.е. свободу личности, понимаемую как возможность самостоятельно определять свое положение и перемещение в пространстве, круг и способы общения, свободу от любого давления извне, направленного на изменение образа жизни и поведения индивида, сопряженные с обязанностью окружающих не нарушать такое состояние личности.
При квалификации преступлений по ст. 126 УК нужно учитывать и дополнительные объекты этого преступления, к которым можно отнести жизнь и здоровье потерпевшего.
Довольно часто при похищении человека преступным посягательствам подвергаются отношения собственности, особенно при совершении этого преступления с целью получения выкупа за освобождение похищенного. Особую общественную опасность представляет киднеппинг — похищение детей с целью получения выкупа.
Интересна позиция Л. Кругликова, относящего к дополнительным объектам похищения человека общественную безопасность. С учетом того что преступления против общественной безопасности направлены на дестабилизацию общественной жизни, дезорганизацию общественного спокойствия и нормального жизнеобеспечения людей, нарушение личных, общественных и государственных интересов и т.д., полагаем, что общественная безопасность может выступать дополнительным объектом похищения человека, поскольку нередко эти преступления совершаются в отношении людей, пользующихся известностью либо состоятельных, и, соответственно, они имеют широкий общественный резонанс, порождая обстановку нестабильности в обществе. Нередко правоохранительные органы осуществляют оперативные мероприятия по силовому освобождению похищенного либо захвату преступников, что негативно влияет на состояние общественной безопасности.
Заслуживает внимания позиция некоторых ученых, относящих к дополнительным объектам похищения человека честь и достоинство личности.
Президиум Верховного Суда РФ в Постановлении от 4 октября 2000 г. по делу Абдуллина определил: «По смыслу закона под похищением человека следует понимать противоправные умышленные действия, сопряженные с тайным или открытым завладением (захватом) живого человека, перемещением его с постоянного или временного местонахождения в другое место и последующим удержанием в неволе.
Основным моментом объективной стороны данного преступления является захват потерпевшего с места его нахождения и перемещение с целью последующего удержания в другом месте». По мнению большинства ученых, способы захвата похищаемого могут быть различными: похищение может быть совершено тайно или открыто, с введением потерпевшего в заблуждение по поводу совершаемых преступником действий или без такового, с применением физического или психического принуждения, издевательств в отношении потерпевшего и т.д.
После принятия Президиумом Верховного Суда РФ упомянутого Постановления у ученых и практических работников появилось официальное толкование понятия похищения человека, при оценке которого ученые высказывают различные позиции.
Некоторые определяют похищение человека как незаконное завладение (захват) потерпевшего, перемещение его в пространстве в иное место по воле преступника и последующее удержание в этом месте против его воли. Отдельные авторы ограничивают характеристику объективной стороны похищения человека наличием, по их мнению, двух признаков, таких как перемещение похищенного из того места, где он находился, в иное, с последующим ограничением свободы. Последовательно занимает позицию о наличии в объективной стороне похищения человека двух других признаков, таких как захват (завладение) лица и его перемещение, Л. Иногамова-Хегай.
Некоторые авторы кроме упомянутых трех признаков выделяют еще и такой признак объективной стороны похищения человека, как изъятие потерпевшего из «естественной социальной среды обитания» или «привычной микросреды проживания», что определяют как следствие захвата.
Анализ представленных точек зрения не позволяет согласиться ни с одной.
Так, авторы расширительного толкования признаков объективной стороны, предлагая ввести в ее понятие такие категории, как «естественная социальная среда обитания» или «привычная микросреда проживания», не дают их четкой характеристики, не предлагают внести дополнения в действующее уголовное законодательство, а поскольку эти категории носят в значительной степени оценочный характерно, то их применение затруднит процесс квалификации похищения человека по рассматриваемому элементу состава преступления.
Категория «привычная микросреда проживания», в случае ее применения, предполагает изучение условий и уклада жизни похищенного, круга его общения и средств коммуникаций, природных и климатических условий проживания, уровня комфорта места проживания и т.д. и последующее сравнение их с реальными условиями после похищения, в целях правильной квалификации; все эти моменты трансформируются в предмет доказывания, что неоправданно усложняет квалификацию действий преступника.
Использование же категории «естественная социальная среда обитания» в описательной части диспозиции уголовно-правовой нормы не только предполагает защиту личной свободы похищенного, но и призвано гарантировать право его окружения на общение с последним, т.е. кардинально расширяет понятие непосредственного объекта этого преступления, что нельзя признать законным и научно обоснованным.
Авторы ограничительного толкования понятия «похищение человека» не учитывают отдельных признаков, характеризующих объективную сторону преступления, что также негативно влияет на его квалификацию. Кроме того, если характеризовать объективную сторону похищения человека как «завладение (захват) живого человека, сопряженное с ограничением его личной свободы», то остается неясным, каким образом можно разграничить похищение человека с такими преступлениями, как захват заложника и незаконное лишение свободы.
Представляется возможным привести пример из судебной практики, иллюстрирующий нашу позицию. Так, 10 ноября 1997 г. Октябрьский районный суд г. Саратова приговорил к различным срокам лишения свободы лиц, виновных в незаконном лишении свободы Л., действия которых в ходе предварительного расследования были квалифицированы как похищение человека.
В ходе судебного следствия судом было установлено, что преступники насильственно затолкали потерпевшего в автомобиль, надели на него наручники и направлялись на Кумысную поляну, т.е. захватили живого человека и ограничили его свободу, однако их целью было выяснение личных отношений и истребование долга с потерпевшего, а цели его удержания в месте, не являющемся его местом жительства или постоянного пребывания, не было. Эти установленные в ходе судебного следствия данные и послужили основанием для переквалификации действий преступников.
Нельзя согласиться и с позицией Л. Иногамовой-Хегай, приведенной ранее, поскольку ее понимание объективной стороны этого преступления не в полной мере характеризует поведение преступника. Если насильственный захват потерпевшего и его перемещение не имеют цели удержания в месте, определяемом преступником и неизвестном близким похищенного, то такие действия не могут быть квалифицированы как похищение человека, а скорее должны быть признаны незаконным лишением свободы или захватом заложника, в зависимости от иных фактических обстоятельств дела. Характерный пример такой квалификации содержится в следующем приговоре.
Приговором Фрунзенского районного суда г. Саратова подсудимым были определены различные сроки лишения свободы за противоправные действия, выразившиеся в применении физического насилия при истребовании денежных средств с потерпевших. В период с 3 по 9 ноября 1996 г. потерпевшие были насильно или обманным путем доставлены в помещение негосударственного пенсионного фонда «Российский капитал», а потерпевшая Р. периодически насильно перемещалась в квартиру секретаря фонда Б., где также насильно удерживалась. Суд квалифицировал действия подсудимых как незаконное лишение свободы.
При характеристике объективной стороны похищения человека непоследовательна позиция Л. Кругликова, который пишет: «Завладение (захват) и перемещение — два обязательных элемента объективной стороны. В результате похищения потерпевший изымается из привычной ему социальной среды, утрачивает возможность определять место пребывания по своему усмотрению, свободно перемещаться в пространстве».
Если в качестве обязательных элементов состава преступления определены такие признаки, как захват и перемещение, то как они сообразуются с утратой возможности определять место пребывания и свободного перемещения? Именно удержание, понимаемое в качестве ограничения передвижения, и, как следствие, исключение возможности свободного определения места пребывания похищенного следует признать обязательным элементом состава похищения человека.
Таким образом, обязательными элементами объективной стороны состава похищения человека, непосредственно определяющими квалификацию преступного деяния, должны быть определены три последовательно совершаемых действия преступника: завладение живым человеком (захват), перемещение в место, не являющееся местом его традиционного и привычного нахождения, неизвестное близким похищенного и иным заинтересованным в его освобождении лицам; насильственное удержание его в таком месте.
Автор статьи: Д. ПЕТРЯЙКИН
- СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ НАСИЛИЯ
- ОТГРАНИЧЕНИЕ СОУЧАСТИЯ В ПОХИЩЕНИИ ЧЕЛОВЕКА ОТ ПРИКОСНОВЕННОСТИ К ПРЕСТУПЛЕНИЮ
- ПОХИЩЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА КАК ОБЩЕУГОЛОВНОЕ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ
- ОБЪЕКТ ПОХИЩЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА
Добавить комментарий