Как показывает практика, похищение человека в подавляющем большинстве случаев совершается не в одиночку, а в составе группы лиц. В связи с этим к обычным проблемам применения уголовного закона присоединяются сложные вопросы квалификации действий соучастников (установление формы соучастия и видов соучастников, пределов ответственности каждого из них).
Решение этих вопросов зависит от правильного определения как объективных, так и субъективных признаков соучастия.
Особое значение приобретает определение момента окончания преступления, поскольку от этого зависит правильная квалификация действий соучастников и лиц, прикосновенных к данному преступлению. Только в зависимости от наличия или отсутствия в действиях лица признаков объективной стороны состава преступления, в котором он принимает участие, можно сделать вывод о том, является ли он соисполнителем либо пособником. Точно также наличие в действиях подстрекателя, кроме признаков склонения лица к совершению преступлений, признаков объективной стороны этого преступления свидетельствует о переходе его в категорию соисполнителей.
От наличия или отсутствия признаков объективной стороны преступления в действиях соучастника зависит квалификация действий организатора преступления. Квалификация действий каждого соучастника предполагает установление двух компонентов объективной стороны: относящихся к общим признакам соучастия и к действиям отдельных соучастников, когда все это соотносится с временными рамками исполнения объективной стороны похищения человека.
Состав похищения человека описан в ст. 126 УК РФ с помощью так называемой простой диспозиции. Преступление лишь названо, а его признаки извлекаются из этого названия посредством толкования уголовного закона. Подобная форма диспозиции применяется обычно в тех случаях, когда смысл уголовно-правовой нормы и, следовательно, запрета очевиден для всех его адресатов. Этого нельзя сказать применительно к рассматриваемому составу преступления.
Таким образом, простая по своей форме диспозиция ст. 126 УК находится в конфликте со сложным содержанием этого состава. Она не только не упрощает процесс применения, но существенно затрудняет его. В одних случаях похищение человека признается оконченным в момент захвата, в других — объективная сторона продолжается и после захвата, включая удержание лица.
Между тем в зависимости от той или иной позиции по-разному будет выглядеть квалификация действий соучастников — либо как пособничество (если соучастник присоединился к преступному деянию после его окончания, например, после перемещения потерпевшего в место незаконного содержания), либо как соисполнительство (если последующее удержание потерпевшего признать продолжением объективной стороны похищения).
Для того чтобы рассмотреть причины квалификационных ошибок и выработать рекомендации по их устранению, прежде всего необходимо раскрыть содержание понятия «похищение человека», провести анализ признаков объективной стороны этого состава.
Одна из причин, затрудняющих этот анализ, — использование законодателем термина, употребляемого для характеристики преступлений против собственности — «хищение». Между тем этот состав не может быть признан аналогом хищения имущества, поскольку у них совершенно разные объекты посягательства.
Сам термин «хищение», которому дано легальное определение в ст. 158 УК РФ, относится лишь к преступлениям против собственности, хотя законодателем он употреблен и в других главах УК РФ. Кроме того, различие в объекте посягательства определяет и разницу в признаках объективной и субъективной стороны составов этих преступлений.
К примеру, очевидным является неприемлемость аналогии момента окончания похищения человека и похищения имущества в форме мошенничества. Согласно п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2007 г. N 51 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» хищение чужого имущества, совершенное путем обмана или злоупотребления доверием, признается оконченным с момента, когда указанное имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность (в зависимости от потребительских свойств этого имущества) пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению.
Если мошенничество совершено в форме приобретения права на чужое имущество, преступление считается оконченным с момента возникновения у виновного юридически закрепленной возможности вступить во владение или распорядиться чужим имуществом, как своим собственным (в частности, с момента регистрации права собственности на недвижимость или иных прав на имущество, подлежащих такой регистрации в соответствии с законом; со времени заключения договора; с момента совершения передаточной надписи (индоссамента) на векселе; со дня вступления в силу судебного решения, которым за лицом признается право на имущество, или со дня принятия иного правоустанавливающего решения уполномоченными органами власти или лицом, введенными в заблуждение относительно наличия у виновного или иных лиц законных оснований для владения, пользования или распоряжения имуществом).
Если присвоение денежных средств связано с их перечислением на расчетный счет, отмечается в п. 12 Постановления, то преступление окончено с момента зачисления денег на банковский счет лица, поскольку оно получает реальную возможность распоряжаться поступившими денежными средствами по своему усмотрению.
Таким образом, момент окончания хищения имущества путем мошенничества довольно часто зависит не от физических параметров — изъятия имущества и его перемещения, а от юридических (квазиюридических).
В то же время на основании вышеприведенных примеров нельзя делать вывод, что между признаками объективной стороны похищения человека и хищения имущества нет никакого сходства. Такое сходство можно заметить, если анализировать признаки состава хищения имущества в форме кражи, грабежа и разбоя.
Несмотря на то что похищение человека существенно отличается по объекту от похищения имущества, между ними есть некоторое сходство, которое и позволило распространить данный термин на рассматриваемый состав преступления.
В таком случае возникает возможность поиска совпадений в терминах «похищение имущества» и «похищение человека» в той части, которая не касается особенностей объекта и предмета хищения.
Этимологически эти термины можно хотя бы на уровне условного сходства объединить. Дело в том, что похищение уже изначально относится и к действиям, направленным на имущество, и к действиям в отношении человека. У В. Даля: «Похищник, похититель — похитивший что или кого-либо. Похищенный — человек, ребенок». У О.И. Ожегова: «Похитить (кого — что). Тайно унести, увести, украсть». О том же мифы Древней Греции: похищение Зевсом Европы.
Положение потерпевшего при его похищении преступным образом сводится к элементам вещных отношений, когда «хозяин» распоряжается человеком, как своим собственным имуществом. В этом особая опасность преступления, поскольку причиняется ущерб не только праву на свободное передвижение и общение по своему усмотрению, но и наиболее циничным образом унижаются честь и достоинство человека; реальной угрозе подвергаются жизнь и здоровье потерпевшего; глубокие нравственные страдания причиняются его близким.
Судебная практика свидетельствует, что в значительном числе случаев похитители поступают с потерпевшим именно как с вещью, продавая его другим лицам, в том числе в рабство. Это положение применительно к другому составу преступления против личной свободы (ст. 127.2 УК РФ) характеризуется как состояние рабства. Суть этого состояния человека передается посредством определения рабского труда — это труд человека, в отношении которого осуществляются полномочия, присущие праву собственности. То есть в данном случае законодатель прямо обращается к аналогии отношений собственности.
В отличие от полных признаков рабства применительно к ст. 126 УК РФ речь идет о том, что потерпевший лишь перемещается не по своей воле (т.е. как раб), но в отношении него не используются другие преступные полномочия, такие, например, как обязанность трудиться по указанию «хозяина», выполнять другие, в том числе сексуальные, услуги, без возможности сопротивляться и т.п. Если же такие признаки обнаруживаются в действиях виновных лиц, похищение человека необходимо квалифицировать по совокупности с использованием рабского труда (ст. 127.2 УК РФ), а в случае перевозки потерпевшего помимо его воли, передачи или его укрывательства с целью последующей эксплуатации содеянное может быть квалифицировано по ст. 127.1 УК РФ.
Лексическое прямое и переносное значение слова «похищение» означает действие, направленное на перемещение (изъятие) чего-либо или кого-либо с целью завладения, в первом случае против воли собственника (владельца) имущества либо иного предмета, а в отношении человека — соответственно против его воли.
Определение похищения человека, выработанное судебной практикой, акцентирует внимание на удержании (или цели удержания) похищенного в ином месте. Здесь проявляется условность употребления термина «похищение» применительно к человеку.
Если при похищении имущества его местонахождение зависит только от воли похитителя, то при похищении человека требуются дополнительные усилия с целью подавить его волевые устремления к биологической свободе, в связи с чем выполнение объективной стороны продолжается и после наступления юридического момента окончания преступления.
Это объясняется сложным составом рассматриваемого преступления, включающего в себя не только противоправное перемещение лица в пространстве, но и лишение свободы, которое может быть осуществлено только при наличии постоянного контроля и воздействия на потерпевшего.
Если обратиться к определению хищения, которое дано в примечании к ст. 158 УК РФ, можно выделить следующие признаки объективной стороны, относящиеся к этому виду преступления:
1) изъятие предмета хищения;
2) обращение в свою пользу или в пользу третьих лиц.
В судебной практике применительно к хищению имущества выработана достаточно твердая позиция, конкретизирующая момент окончания преступления. В соответствии с п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (с изм. и доп. от 6 февраля 2007 г.) кража и грабеж считаются оконченными, если имущество изъято и виновный имеет реальную возможность им пользоваться или распоряжаться по своему усмотрению (например, обратить похищенное имущество в свою пользу или в пользу других лиц, распорядиться им с корыстной целью иным образом).
Иную природу имеет состав похищения человека. Поскольку суть преступления состоит в лишении лица возможности осуществлять свое право на свободное передвижение, ущерб причиняется уже в момент захвата человека. Вместе с тем в отличие от незаконного лишения свободы преступление, предусмотренное ст. 126 УК РФ, не завершается фактом захвата человека. Захваченный человек перемещается похитителем в другое место с целью его удержания.
В этом, как это ни парадоксально звучит, имеется некоторое, хотя бы внешнее, сходство с похищением имущества. Похитителю человека мало просто ограничить передвижение, ему необходимо обеспечить для себя возможность беспрепятственно контролировать содержание человека в течение определенного (иногда длительного периода) времени. С целью обеспечения этой возможности потерпевший перемещается в место, в котором по расчетам лиц, совершающих преступление, он не будет обнаружен. Именно в этом сходство с хищением, при котором сам факт завладения имуществом еще не дает лицу, совершающему преступление, уверенности, что похищенным он может владеть беспрепятственно.
В том и состоит опасность похищения человека, что перемещение его в другое место затрудняет обнаружение потерпевшего, снижает вероятность раскрытия его местонахождения и в то же время создает для преступника возможность диктовать свою волю похищенному, распоряжаясь, по сути, его местонахождением по своей воле. Сходство в том, что похититель человека, как и похититель имущества, стремятся скрыться с похищенным, дабы избежать пресечения присвоенных ими полномочий по владению и распоряжению в первом случае свободой потерпевшего, во втором — имуществом.
По смыслу закона, отмечается в решении Президиума Верховного Суда РФ от 17 сентября 2008 г. по делу Ш., под похищением человека следует понимать противоправные умышленные действия, сопряженные с тайным или открытым завладением (захватом) живого человека, перемещением с места его постоянного или временного проживания с последующим удержанием против его воли в другом месте. Основным признаком объективной стороны данного преступления является изъятие и перемещение потерпевшего с целью последующего удержания в другом месте.
О цели удержания в другом месте говорится и в других решениях Президиума и Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ.
В юридической литературе высказывается мнение, что перемещение лица в место последующего удержания не всегда осуществляется помимо воли потерпевшего.
Так, А. Бриллиантов отмечает: «Похищение человека может быть произведено в ситуации, когда похищенный добровольно прибывает на место последующего насильного удержания, когда похищение состоит в удержании человека в месте его привычного пребывания, но сопровождается дезинформацией о реальном местонахождении и т.д.».
С такой позицией можно согласиться, но при уточнении, что подобное перемещение осуществляется по замыслу похитителей, например путем введения потерпевшего в заблуждение относительно действительных целей.
Похищение человека, отмечает Ю.А. Красиков, характеризуется тайным, открытым либо с помощью обмана его завладением, а также изъятием и перемещением человека с места постоянного или временного его пребывания, либо удержанием человека с лишением его свободы вопреки его воле. Обман может явиться способом введения потерпевшего в бессознательное состояние с последующим его перемещением в таком состоянии.
С моментом захвата и начала передвижения потерпевшего связывает момент окончания похищения человека Г.Н. Борзенков. Здесь просматривается некоторая аналогия с определением момента окончания угона автомобиля, но это лишь первичное сходство.
Если при угоне автомашины речь идет о причинении ущерба собственнику транспортного средства в виде утраты возможности владеть им, то здесь совершенно иной характер вреда. Результатом похищения, как отмечают некоторые авторы, является утрата потерпевшим возможности определять место пребывания по своему усмотрению, свободно перемещаться в пространстве. «С момента утраты такой возможности преступление считается оконченным. Длительность нахождения в неволе для квалификации преступления значения не имеет».
Таким образом, независимо от способа захвата и перемещения похищение человека можно считать оконченным, если потерпевший после захвата теряет свободу передвижения, а похитители, напротив, получают возможность распоряжаться его судьбой в части местонахождения. В зависимости от обстановки похищения момент окончания может удаляться от момента захвата или максимально приближаться к нему.
Если похитители тайно или обманом захватили потерпевшего, то в принципе перемещение на небольшое расстояние уже можно считать оконченным похищением, поскольку им уже никто не может помешать перевести потерпевшего далеко или удерживать его в помещении неподалеку от места захвата, не исключая скрытое удержание не в помещении, а в транспортном средстве.
Если захват был открытым, на глазах родных, близких или иных лиц, которые могли бы этому воспрепятствовать или обратиться за помощью в правоохранительные органы, момент окончания похищения будет определяться тем, когда похитители скрылись на достаточно большое расстояние от места преступления, чтобы не быть обнаруженными, или моментом, когда они скрылись от преследующих их правоохранительных органов.
В отличие от различных форм хищения имущества момент окончания похищения человека никак не связан со свойствами потерпевшего, поскольку общественно опасные последствия проявляются не в фактическом переходе имущественных полномочий от одного лица к другому, а в утрате лицом (потерпевшим) возможности передвигаться по своему усмотрению (лишение его свободы передвижения) и в отсутствии у других лиц, заинтересованных в судьбе потерпевшего, а также у правоохранительных органов возможностей прекратить это состояние.
Если первое появляется после фактического лишения человека свободы (захват его), то второе лишь после перемещения его в другое место и удержания его в скрытом от окружающих месте. Именно последнее отделяет похищение человека (ст. 126 УК РФ) от лишения свободы (ст. 127 УК РФ).
Следовательно, объективная сторона похищения человека не завершается его захватом. Перемещение его в другое место — продолжение объективной стороны. Соответственно, лица, не участвующие в захвате, но осуществляющие его перемещение в другое место, исполняют объективную сторону похищения человека. Соответственно, их действия образуют не прикосновенность к преступлению, а соучастие в нем (естественно, если налицо все остальные объективные и субъективные признаки этого института).
Как показывает практика, квалификация действий таких лиц зависит не только от того, в какой момент они присоединились к соучастникам, но и от наличия или отсутствия других признаков института соучастия. Если по предварительному договору в задачу лица входило удержание похищенного в определенном месте, то выполнение этой части объективной стороны означает соисполнительство в похищении человека.
Если же такого предварительного договора не было и лицо присоединилось к похитителям после того, как потерпевший был перемещен в то место, где его собирались удерживать, и выполнял лишь функции «сторожа», в действиях таких лиц нельзя усмотреть признаков соучастия в преступлении, поскольку соучастие может образовать лишь заранее обещанное укрывательство.
В соответствии со ст. 316 УК РФ наказуемо лишь заранее необещанное укрывательство особо тяжких преступлений. Таковым является преступление, предусмотренное ч. 2 или ч. 3 ст. 126 УК РФ. Однако поскольку данное укрывательство образует самостоятельный состав преступления, оно должно квалифицироваться не по ст. 316 УК РФ, а по ст. 127 УК РФ (лишение свободы).
Между тем по некоторым уголовным делам действия таких лиц ошибочно квалифицируются по ст. 126 УК РФ. Не соглашаясь с подобной квалификацией, Президиум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 15 сентября 2004 г. N 533-П2004ПР по делу Т.Е.Б. указал следующее:
«Действия осужденных необоснованно квалифицированы как похищение человека, совершенное по предварительному сговору группой лиц в отношении двух лиц, а Е. и с применением насилия, опасного для жизни, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, поскольку они не принимали участия в захвате С. и Кол. в кафе и перемещении их в коттедж Т.Б.А. и в известность о совершении преступления их поставили уже после того, как потерпевшие были привезены в коттедж.
Как указано в описательной части приговора, когда потерпевшие уже были доставлены в коттедж и помещены в подвальное помещение, Т.Б.А. вступил в преступный сговор с Т.Е.Б. и Е. с целью последующего удержания уже похищенных С. и Кол., помимо их воли, в своем доме. Т.Е.Б. и Е. в сговоре на похищение С. и Кол. не состояли и участия в их похищении не принимали, а потому не могут нести ответственности за похищение потерпевших. Их действия надлежит квалифицировать как незаконное лишение человека свободы, не связанное с его похищением».
Таким образом, объективная сторона похищения человека не завершается его захватом и перемещением. Она продолжается удержанием похищенного лица в определенном месте, но выполнение этой части состава квалифицируется по-разному, в зависимости от обстоятельств дела. Лица, не участвующие в перемещении потерпевшего, но удерживающие его в определенном месте, при отсутствии предварительного сговора на похищение человека, отвечают лишь за лишение его свободы по ст. 126 УК РФ.
Автор статьи: С.А. МАРГИЕВ
- СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ НАСИЛИЯ
- ПОХИЩЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА: ОБЪЕКТ И ОБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА
- ПОХИЩЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА КАК ОБЩЕУГОЛОВНОЕ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ
- ОБЪЕКТ ПОХИЩЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА
Добавить комментарий