Blog — Servitutis.Ru

Правовая культура — это составная часть общей культуры народа и отдельной личности. При этом надо иметь в виду, что под культурой понимают не только духовные достижения, но и материальные ценности, созданные человеком в процессе своей творческой деятельности.

В этом плане правовая культура включает в себя все достижения юридической теории и практики. Все позитивное, положительное, накопленное человечеством в области права, — это и есть правовая культура. Можно выделить объективную и субъективную стороны правовой культуры.

Правовая культура зависит от нравственности, от уровня экономического развития общества, от материального благосостояния народа.

Но это — особая ценность общества. Если в обществе есть определенный уровень правовой культуры, то можно говорить о формировании правового государства. Если нет этой правовой культуры, то формирование правового государства крайне затруднено и связано лишь с ростом правовой культуры. Правовое государство и правовая культура органически связаны между собой, а наличие демократического гражданского общества является необходимым условием формирования правовой культуры и правового государства.

Очень часто под правовой культурой понимают уровень правосознания, т.е. знание людьми права, их отношение к закону, суду. Но на самом деле правовая культура — нечто большее, чем правосознание. Она предполагает достаточно высокий уровень правового сознания.

Правовая культура опирается на правосознание, однако не сводится к нему, а также к идейно-теоретическим и психологическим элементам правосознания. Она включает в себя юридически значимое поведение субъектов правоотношений. Правовая культура — это не просто то или иное отношение к правовой действительности (правосознание), но прежде всего уважительное отношение к праву.

Понятие правовой культуры значительно шире, чем понятие правосознания, хотя часто правовую культуру понимают как правовое сознание. В общем-то, конечно, между ними существует тесная связь. Но правосознание является только одним из необходимых элементов правовой культуры.

Правосознание — определенная разновидность общественного и индивидуального сознания людей. Высокий уровень правосознания включает в себя и знание права, и понимание значения права в жизни общества. А этого у нас, к сожалению, не хватает даже законодателям, политическим лидерам, руководителям общественных организаций. Дело не в том, что они не знают закона, а в том, что они не считаются с ним. А это уже пренебрежение правом.

Низкий уровень правовой культуры, неразвитость у населения юридических традиций, зачастую переходящая в откровенный правовой нигилизм, отрицание необходимости и ценности права имеют глубокие корни в нашем обществе еще с дореволюционного прошлого. Из поколения в поколение в России проявляется неуважение к закону и суду, терпимость к произволу и насилию. До революции большинство деятелей литературы, искусства, науки, даже выдающиеся, нигилистически относились к праву. Для них имел огромное значение нравственный аспект.

В условиях крепостного права в общественных отношениях царил произвол, усугубленный низкой культурой населения. После реформ 60-х годов XIX века правовая действительность изменилась, но эти изменения глубоко не проникли в общество. Уровень правовой культуры оставался достаточно низким.

Во время революции 1917 года старая феодально-буржуазная правовая система была сломана, а новая не могла быть создана за короткое время. Нужен был длительный период становления новой правовой системы. Переворот происходил в сложнейших условиях обострения классовой борьбы, при сильном влиянии мелкобуржуазной стихии, с креном в сторону анархии, непризнания законности.

К тому же было ясно, что в условиях гражданской войны (период военного коммунизма) систематизация права и установление законности осуществлялись чрезвычайно трудно. В обстановке царившего произвола с одной стороны белого террора, с другой — красного, ни о каких общечеловеческих ценностях, ни о значении наследия старой правовой системы не могло быть и речи. Диктатура пролетариата понималась как не ограниченное никакими законами господство этого класса.

В период новой экономической политики (НЭП) стало ясно, что следует изменить представление о социализме и пересмотреть взгляды на революционную законность. Деформация социализма, сложившийся диктаторский режим и массовые репрессии были той реальностью, которая погубила ростки правовой культуры, возникшие в дореволюционной России. В этот период наиболее широко был распространен правовой нигилизм.

Существовали и обстоятельства идеологического характера, действовавшие не только во времена культа, но и позже: с точки зрения марксизма-ленинизма право, как и государство, представлялось как отрицательное явление общественной жизни, которое должно отмереть в самом ближайшем будущем.

Идеологи марксизма-ленинизма в 20-е годы отвергали необходимость права, считали, что «право — это такой же опиум для народа, как и религия», верили, что после свержения капитализма и самодержавия страна войдет в новое общество. Все это было основано на правовом нигилизме народа.

О социальной ценности права заговорили только в 60 — 70-е годы XX века. Однако правовой нигилизм встречается и сегодня. Другая сторона вопроса — волюнтаристское отношение к законодательству. Все это находится в области правосознания — правовой идеологии и правовой психологии.

Отрицательное влияние на правильную оценку права оказывает и то, что в отечественной науке, начиная с 30 — 40 годов XX века, сложилось нормативистское понимание права. Оно рассматривается как орудие государства, как средство управления, как нечто, находящееся в руках государства и направленное против населения. И когда определенная часть наших теоретиков права стала обращать внимание на иное понимание права, официальная идеология отнеслась к этому отрицательно.

А ведь главное назначение права в том, что оно должно служить человеку, который обладает неотъемлемыми правами и свободами. Право ограничивает власть, которая должна считаться с основами права и нравственности. Но об этом говорилось очень мало. Данное обстоятельство усиливало правовой нигилизм, неуважение к суду и закону. Если в сознании людей существует нигилистическое отношение к праву, то о высокой правовой культуре не может быть и речи.

Помимо высокого уровня правосознания, правовая культура включает в себя и все реальные достижения в области правовой жизни общества (законодательство, его уровень, его технику, степень цивилизованности его содержания). У нас не было цивилизованного законодательства. Качество законов и способы их реализации по-прежнему остаются на низком уровне.

Можно задумать хороший закон, но если с точки зрения юридической техники он будет неудовлетворительным, реализовать его невозможно. Например, принятый в 1991 г. Закон «О предприятиях» был шагом вперед, но в нем имелись юридические недостатки. Термин «коллектив — хозяин предприятия» не раскрывал содержания правового статуса юридического лица. Неясно было, что подразумевает законодатель под термином «хозяин».

Этот термин был перенесен в законодательный акт из общественно-политической литературы и резко снизил его значение, так как не является юридическим. Коллектив — собственник или нет? Законодатель не решил этого главного вопроса. Если у нас в стране будут издаваться законодательные акты низкого технического уровня, то о правовой культуре говорить не имеет смысла.

Правовая культура — это еще и высокий уровень культуры правосудия. Уровень правовой культуры зависит от многих факторов. Имеет значение и состояние помещений для судебных заседаний, и облик судей, и само проведение судебного процесса. Дворцов правосудия у нас еще нет. Это и неудивительно.

До последнего времени правосудие у нас было только в законе. Судейская профессия не престижна. В реальной жизни культура правосудия находится на очень низком уровне. А это в свою очередь влияет на общий уровень правовой культуры населения. Правовая культура — это высокий уровень культуры законодательства и правосудия, их реальное состояние.

Следующий элемент правовой культуры — фактическое состояние законности и правопорядка в стране. Состояние преступности — это определенная характеристика правопорядка, но главным тем не менее является состояние правонарушаемости. В США преступность выше, но механически это не отражает состояния законности и правопорядка в стране.

Когда совершено преступление и преступник справедливо наказан, законность торжествует и правопорядок восстанавливается. Но если кто-нибудь наказан несправедливо — законности уже нет. Необходимо, чтобы каждый виновник был наказан и не был наказан невиновный. Необходима система, которая бы это обеспечивала, а у нас ее нет. То, что записано в качестве права, должно быть реализовано. А мы вначале разрешаем, а затем ограничиваем. Так правовое государство построить невозможно.

Можно говорить о правовой культуре личности, группы, общества в целом в тот или иной исторический период. Существуют различные модели правовой культуры (например, западная модель правовой культуры, конфуцианская правовая культура, мусульманская правовая культура и т.д.).

Западная модель правовой культуры характеризуется тем, что главной ценностью здесь признаются основные права и свободы человека и гражданина. Она начала формироваться еще с античных времен.

Специфической чертой этой модели является, во-первых, осознание социальной ценности права как меры свободы и равенства и приоритет права во всех сферах общественной жизни. Во-вторых, осознание ценности индивидуальных прав личности.

В сокровищницу мировой правовой культуры входят теория естественных прав и свобод человека, теория разделения властей Дж. Локка и Ш.-Л. Монтескье, а также законодательные акты, закрепляющие права и свободы личности.

Правовая культура так же, как и политическая культура, является непременным элементом демократии. Без них демократия может превратиться в анархию. А это чревато пагубными последствиями для общества и государства, в том числе и для всего мирового правопорядка. Произвол и бесправие приводят к массовым нарушениям прав и свобод личности, к отрицанию самой необходимости и ценности права.

Высокий уровень правовой культуры является необходимым условием (фактором) формирования правового государства. Особенно актуальной эта проблема является для отечественного права и государства. Поэтому воспитание правовой культуры граждан — важнейшее условие стабильности и правопорядка в обществе.

Правовая культура общества в современном интегрированном мире часто уже не определяется территориальными границами одного государства. Идет процесс интернационализации и взаимообогащения различных культурных ценностей. В таком взаимном сближении национальных культур состоит процесс формирования единой субкультуры с позиций общечеловеческих ценностей.

Кроме того, мировое сообщество уже осознало необходимость выработки общецивилизационных, общечеловеческих начал и принципов деятельности в межгосударственных отношениях, которые закрепляются в важнейших нормативно-правовых актах международного характера.

Особенно заметно этот процесс идет в рамках Европейского сообщества, где выработаны единые принципы согласования национальных правовых институтов, создано единое правовое поле, в рамках которого обеспечиваются основные права и свободы личности (Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод).

Автор статьи: М.И. АБДУЛАЕВ

• СУБЪЕКТИВНОЕ И ОБЪЕКТИВНОЕ ПРАВО
• ЮРИДИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ
• ГЕНЕЗИС ПРАВА
• ИСТОЧНИКИ МУСУЛЬМАНСКОГО ПРАВА В ОБЩЕЙ СИСТЕМЕ ИСТОЧНИКОВ ПРАВА АФГАНИСТАНА
• ЯЗЫК ЗАКОНА И ТЕХНИКА ЗАКОНОТВОРЧЕСТВА В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
• СУБЪЕКТИВНЫЕ ПРАВА И ИХ ГАРАНТИИ В ТРАКТОВКЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ШКОЛЫ ВОЗРОЖДЕННОГО ЕСТЕСТВЕННОГО ПРАВА В РОССИИ В НАЧАЛЕ XX
• ФОРМАЦИОННЫЕ И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ТИПОЛОГИИ
• БУРЖУАЗНОЕ (КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ) ГОСУДАРСТВО

Нами уже было отмечено, что право понимается как субъективное и объективное. Термин «объективное право» рассматривается как совокупность (система) общеобязательных юридических норм, установленных и охраняемых государством, а понятие «субъективное право» означает права, принадлежащие конкретному субъекту, индивиду.

Субъективное право есть мера возможного поведения субъекта.

Для того чтобы использовать возможное поведение, он должен считаться с аналогичными возможностями других субъектов права. Право в субъективном смысле есть индивидуализированное право. В нем общие юридические права и обязанности становятся принадлежностью конкретных лиц, и таким образом переводят его в плоскость правоотношений.

Субъективное право неразрывно связано с субъективной юридической обязанностью. Субъективная юридическая обязанность есть мера должного поведения лица. Если субъективное право связано с субъективными интересами лица, то субъективная обязанность связана с возможностью принуждения.

В трактовке субъективного права имеются два подхода, в зависимости от существующего в юридической науке и практике правопонимания. Первый из них связан с существующей характеристикой права как совокупности общеобязательных юридических норм, установленных и охраняемых государством (позитивное право).

При этом субъективное право и субъективная обязанность рассматриваются как следствие действия нормы объективного права. Такой подход имеет место там, где господствует система позитивного права, где право и закон совпадают по содержанию.

Представители естественно-правовой теории происхождения и трактовки права считают, что субъективные юридические права — следствие правовых притязаний (правомочий), присущих субъектам общественных отношений.

Таким образом, складываются фактические правоотношения, которые затем должны получить официальное признание (санкционирование) со стороны государства или же судебную защиту.

Субъективное юридическое право характеризуется следующими основными признаками.

Во-первых, это возможность субъекта права самостоятельно осуществлять свои права в пределах, установленных нормой объективного права. Например, определять судьбу принадлежащей ему на праве собственности вещи: владеть, распоряжаться и пользоваться ею по своему усмотрению.

Во-вторых, субъективному праву одного лица соответствует субъективная юридическая обязанность другого лица на определенное поведение в рамках юридического отношения, т.е. один субъект отношений обязан не нарушать право другого. Например, обязанность возвращения в срок взятой взаймы суммы денег.

В-третьих, возможность защищать свое право путем обращения к правосудию или в иной компетентный орган.

Центральным элементом является возможность собственных действий, в том числе возможность обладания, пользования и распоряжения социальными благами и ценностями. Однако без второго и третьего элементов возможность собственных действий не подкреплена обязанностью другого лица и его ответственностью.

Исторически субъективное право зарождается раньше, чем право объективное. Природа субъективного юридического права заключается в наличных естественных правах человека, которые не могут быть отчуждены принудительной силой государственной власти. Впоследствии основные права и свободы человека и гражданина получили законодательное закрепление.

Право как мера свободы немыслимо вне общеобязательных правил поведения. Совокупность общеобязательных юридических норм, регулирующих систему общественных отношений, обычно принято называть объективным правом. Это право обращено ко многим субъектам правоотношений, но не зависит ни от одного субъекта. И поэтому оно называется объективным правом.

Объективное право в рамках романо-германской правовой системы отождествляется с совокупностью норм позитивного права, где основным источником права является закон.

Система современного объективного права создается в результате нормотворческой деятельности государства (его органов). Она включает конституцию, кодексы, различные нормативно-правовые акты, т.е. всю систему законодательства.

Структура объективного права складывается из отраслей законодательства (конституционного, административного, гражданского, уголовного, процессуального и др.).

Диалектическое взаимодействие субъективного и объективного права — структурный стержень эффективного действия механизма правового регулирования общественных отношений.

Автор статьи: М.И. АБДУЛАЕВ

• ЧАСТНОЕ И ПУБЛИЧНОЕ ПРАВО
• ЮРИДИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ
• ГЕНЕЗИС ПРАВА
• ИСТОЧНИКИ МУСУЛЬМАНСКОГО ПРАВА В ОБЩЕЙ СИСТЕМЕ ИСТОЧНИКОВ ПРАВА АФГАНИСТАНА
• ЯЗЫК ЗАКОНА И ТЕХНИКА ЗАКОНОТВОРЧЕСТВА В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
• СУБЪЕКТИВНЫЕ ПРАВА И ИХ ГАРАНТИИ В ТРАКТОВКЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ ШКОЛЫ ВОЗРОЖДЕННОГО ЕСТЕСТВЕННОГО ПРАВА В РОССИИ В НАЧАЛЕ XX
• ФОРМАЦИОННЫЕ И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ТИПОЛОГИИ
• БУРЖУАЗНОЕ (КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЕ) ГОСУДАРСТВО

Юридический блог «Servitutis»

Интернет-дневник «Сервитутис.Ру» — это юридический блог, на котором подробно обозреваются юридические статьи, нормы законодательства и актуальная на сегодняшний день юридическая практика современных авторов.

С давних пор вся совокупность правовых норм, действующих в том или другом государстве, делилась на так называемые частное право и публичное право. Деление права на частное и публичное является качеством его внутренней дифференциации. Такое деление права является естественным, вытекающим из природы отношений между личностью и государством (публичной властью).

Внутренняя дифференциация права не является его искусственным делением. Она связана с различением в праве относительно самостоятельных частей, образованных вследствие возникновения некоторых более устойчивых связей между его элементами и регулируемыми ими отношениями.

Поэтому деление права на частное и публичное, осуществляемое и объясняемое на уровне юридической науки (систематика права), есть лишь отражение того строения права, которое оно имеет в реальности.

Различия между публичным и частным правом обусловлены не только различием интересов субъектов правоотношений или характером регулируемых отношений, но и различием в методах (приемах) правового регулирования. Для публичного права характерен императивный (авторитарный) метод правового регулирования общественных отношений. Прием властного регулирования отношений, помимо положительных сторон, имеет и некоторые отрицательные стороны.

Государственная власть, монополизируя все сферы общественной жизни, естественно понижает частную заинтересованность и частную инициативу и при известных условиях способна привести к полному подавлению личности. А в частном праве действует диспозитивный (автономный) метод, который характеризуется относительной свободой поведения сторон, их равным положением в правовых отношениях.

Деление права на частное (jus privatum) и публичное (jus publicum) было представлено еще римскими юристами, которые в качестве основного критерия различения рассматривали характер интересов, защищаемых правом. Один из римских юристов классического периода Ульпиан указывал, что публичное право — это то, которое обращено к статусу, состоянию Римского государства, а частное право — то, которое имеет в виду выгоды, интересы отдельных лиц.

Такое деление права на частное и публичное было использовано римскими юристами в их практической деятельности при построении институтов права, а в последующем было воспринято правовыми системами многих европейских народов. Особенно это касается тех систем права, которые свойственны государствам, принадлежащим к романо-германской «правовой семье» (Германия, Франция, Италия, Австрия и др.).

В англосаксонском праве идея деления права реализована несколько иначе. Здесь различаются общее право и право справедливости. Не столь четко данное деление прослеживается и в США. Советская правовая система не признавала деление права на частное и публичное. Господствовало ложное убеждение, согласно которому социалистическое общество исключает автономное существование как частного, так и публичного права, а все сферы правового регулирования якобы подчинены государственному (публичному) интересу.

Такое положение было связано с тем, что советская правовая идеология не признавала ничего частного, все строилось на этатистских началах, где государственное вмешательство в частноправовые отношения абсолютизировалось. Еще при разработке Гражданского кодекса РСФСР В.И. Ленин писал: «Мы ничего «частного» не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное».

В условиях авторитарной административно-приказной системы управления, государственной монополизации всех сторон общественной жизни, включая экономику, культуру, искусство и науку, публично-правовой принцип регулирования общественных отношений подчинил себе гражданско-правовые, демократические принципы правового обеспечения имущественных и других отношений.

Это привело к тормозу развития частной инициативы рыночных экономических отношений, стало препятствием для процесса правообразования, привело к торможению общественного прогресса в целом.

По этому поводу С.С. Алексеев пишет, что «…под влиянием тоталитарного режима, тотального господства публично-правовых принципов у нас укоренилось, вошло в плоть и в кровь представление о том, что будто бы все «юридическое» целиком исходит от государства, от государственного закона, что везде нужны «разрешения» и «согласия».

Однако современная система права России с закреплением института частной собственности уже стала признавать деление права на частное и публичное. А это способствует осуществлению перестройки всей системы права в соответствии с принципом: «Все, что не запрещено, — дозволено».

Разделение права на частное и публичное генетически связано с развитым товарным производством, существованием обменных отношений. Отношения обмена — результат общественного разделения труда и собственности.

Диалектически связанные единой структурой сферы частного и публичного права возникают, существуют, активно функционируют там, где развиваются материальное производство и товарно-денежные отношения.

Именно экономический оборот, требующий и независимости от произвола власти, предопределяющий высокоэффективное материальное производство и общественный прогресс, основанный на инициативе и предприимчивости, конкуренции и свободе, порождает автономное частное право и ставит предел публичному праву, придавая ему демократические свойства.

Интеграция России в мировое сообщество, возврат к идеалам человеческой цивилизации предполагает приоритет прав и свобод личности во взаимоотношениях с государством, что находит отражение в ее законодательстве, в признании частных интересов, которое нужно приветствовать и всемерно поддерживать.

К частному праву относят те правовые нормы и отношения, которые регулируют негосударственную деятельность. Это могут быть правоотношения между гражданами в области имущественных отношений, семейных отношений, авторских прав, отношения между общественными организациями, кооперативными организациями, иными объединениями, т.е. такие отношения, в которых выражен частный интерес.

Частное право — это все то, во что не вмешивается государство. Частноправовые отношения — это не отношения соподчиненности, а договорные отношения. В них самим участникам предоставлена возможность автономно, по своей воле и в своих интересах определять свои права и обязанности.

Частноправовые отношения характеризуются:

— равенством сторон правоотношений;
— относительной свободой и самостоятельностью участников правоотношений;
— взаимными субъективными правами и обязанностями;
— свободой выбора воли поведения субъектов, обусловленного индивидуальным («частным») интересом, совмещенного с коллективным и всеобщим («публичным») интересом, защита которого передана с согласия общества и по общей договоренности государству, в первую очередь — суду, осуществляющему правосудие по закону и непременно по справедливости.

Все субъекты частноправовых отношений одинаково равны перед законом и судом и не имеют никаких преимуществ по отношению друг другу. В частном праве действует принцип: «Не запрещенное законом — дозволено». В ряде случаев отдельные принципы частного права распространяются и на публичное право.

Сфера действия частного права — область творческой инициативы личности, использования своих уникальных способностей и удовлетворения потребностей. Сфера действия публичного права не должна быть главенствующей по отношению к частному, так как в гражданском обществе публичная власть является одним из его институтов.

Публичная власть не может служить бюрократии и господству государственного аппарата над обществом, напротив, она предназначена для правового регулирования властно-управленческих отношений.

В Афинах и в Древнем Риме, в которых исторически была распространена индивидуальная частная собственность и определенные формы политической демократии, выделение частного и публичного права было четко выражено.

Исторически первым возникло частное право на основе имущественных отношений. «Естественно-правовые требования свободы людей, обеспечения статуса автономной личности, — отмечает С.С. Алексеев, — обусловливают необходимость развития (сначала через обычаи, судебные решения, потом через законы) такого рода особой правовой сферы, в которой могут реализовываться экономическая свобода, самостоятельность и равенство людей, в экономике — товаропроизводителей, и которая может защищать достоинство личности, неприкосновенность собственников, права участников оборота от вмешательства государства, от его произвола.

Вот почему с первых же ступеней цивилизации складывается и получает высокий статус частное право». В тех странах, где частная собственность оказывалась очень ограниченной, разделение права на частное и публичное ограничивалось.

Однако не следует абсолютизировать «личное начало» в обществе и органически противопоставлять интересы личности интересам общества и государства. Государство как раз и является институтом политической власти, который призван удовлетворять и охранять личные и общественные интересы.

Деятельность государства, государственных организаций, отношений между гражданами и государственными организациями, между самими государственными органами — область публичного права.

Публичное право — это правовые нормы и отношения, регулирующие государственную деятельность в публично-правовой сфере (государственное право, административное право, уголовное право, суд и судопроизводство), т.е. такие отношения, в которых выражен государственный интерес.

Публичное право регулирует отношения по вертикали, а не по горизонтали, т.е. отношения подчиненности. В области публичного права должен действовать не принцип: «Что не запрещено, то дозволено», а принцип: «Разрешено то, что дозволено правом».

Хотя публичное право и связано напрямую с государством и его властной деятельностью, но в нем вместе с тем должны быть выражены принципы, закрепляющие основные права и свободы личности, их защиту, а также принципы, ограничивающие произвол власти.

Генетически корни публичного права, как и частного права, кроются в развивающихся общественных отношениях. Это такие общественные отношения, интересы, потребности, без обеспечения которых невозможно удовлетворение как личных интересов, так и общезначимых, публичных интересов общества в целом.

Устойчивость общества и его жизнедеятельность, функционирование институтов политической, экономической, социальной сфер служат своего рода условием и гарантией реализации частного права. А следовательно, можно сделать вывод: публичное и частное право органически связаны и взаимодействуют между собой.

Автор статьи: М.И. АБДУЛАЕВ

Термин «конфликт» в переводе с латинского conflictus означает «столкновение, серьезное разногласие, спор». Конфликты, возникающие в общественной жизни, конечно, ничего хорошего нам не приносят. «Худой мир лучше доброй ссоры», — гласит пословица. Однако, хотим мы этого или нет, но конфликты в нашей жизни неизбежны. Значит и задача состоит в том, чтобы как можно меньше было конфликтов, искать способы их регулирования и разрешения. Наука, изучающая конфликты и способы их урегулирования, называется конфликтологией.

Социальная жизнь характеризуется тем, что всегда существует борьба между людьми, социальными группами за свои жизненные интересы и потребности. Хотя в природе и обществе существует всеобщий закон борьбы противоположностей, необходимо стремиться к тому, чтобы было как можно меньше противоречий в общественной жизни, а в случае разногласий приходить к консенсусу. Конфликтология как раз и занимается рассмотрением отношений между людьми, возникающих при столкновении их интересов и противоречий.

Противоречия в природе и обществе, борьба между людьми и социальными группами были предметом размышлений философов на протяжении многих веков. Однако вплоть до конца XIX века этот конфликт рассматривался в самом общем плане, оставляя вне поля зрения общие и специфические черты конфликта как явления, характерного для различных сфер человеческой жизни.

Общая концепция конфликта стала разрабатываться уже в XX веке, прежде всего в рамках социологии. Но социология конфликта сложилась как относительно самостоятельное научное направление в социологии лишь во второй половине XX века благодаря трудам Л. Козера (США), Р. Дарендорфа (Германия) и К. Боулдинга (США).

В современной социологии права в последние годы выделилось самостоятельное научное направление — юридическая конфликтология. Как отрасль знаний юридическая конфликтология изучает не только природу, сущность, динамику развития правовых (юридических) конфликтов, но и правовые механизмы их предупреждения и разрешения.

Юридическая конфликтология — это одна из наук, которые находятся на стадии становления. Она является комплексным научным направлением и тесно связана со смежными науками: теорией права, социологией права, политологией, психологией.

Юридическая конфликтология изучает и обобщает характерные особенности конфликта с позиций права, т.е. насколько правовые институты могут воздействовать на возникновение, развитие и разрешение конфликтов. Юридическая конфликтология также разрабатывает правовые механизмы, позволяющие регулировать и разрешать эти конфликты. Во-первых, следует определить, какие элементы конфликта имеют правовую природу и, во-вторых, с помощью каких правовых институтов можно рассмотреть и разрешить данный конфликт.

Исследование проблем юридического конфликта, рассмотрение его особенностей и определение на этой основе путей его предупреждения и разрешения имеют важное значение для снижения уровня конфликтогенности социальной среды. Особенно актуальны эти вопросы применительно к условиям современной России.

Юридический конфликт — это один из разновидностей социальных конфликтов. Многие социальные конфликты протекают в сфере правовых отношений и могут быть урегулированы и разрешены только юридическими средствами, процедурами.

Юридический конфликт — это противоборство субъектов права, связанное с применением, нарушением или толкованием правовых норм. В узком смысле юридический конфликт имеет различные основания.

Он связан:

— с противоречиями между нормативно-правовыми актами;
— между нормой нормативно-правового акта и практикой реализации права;
— между двумя или несколькими нормативно-правовыми решениями;
— с противоречием между различным толкованием права, правовых норм.

В широком смысле конфликты возникают и помимо юридических норм, что обусловлено различными факторами экономического, политического, социально-культурного и социально-психологического характера, которые влияют на поведение субъектов этих отношений.
Следовательно, причинами возникновения конфликтов являются обстоятельства как объективного, так и субъективного характера. Обстоятельства объективного характера основаны на противоречиях, закономерно вытекающих из объективно сложившейся ситуации, в которой столкнулись реальные потребности или интересы каждой из сторон. Однако большинство противоречий в общественной жизни возникают из субъективных факторов.

Субъективную сторону конфликта характеризует мотив и цели совершения данного поступка. Мотив — это внутренняя психологическая сторона того или иного поступка. Мотивация поведения субъекта может выражаться в корысти, ненависти, мести, обиде, стремлении обеспечить себя материально и т.д.

Юридический конфликт возникает по поводу различных материальных, нематериальных благ и интересов, регулируемых правовыми нормами. Иными словами, объектом правового конфликта являются те общественные отношения, которые регулируются и охраняются правом (например, конфликт по поводу собственности, охраны общественного порядка и т.д.). В межгосударственных отношениях — это конфликты между сторонами по поводу тех отношений, которые подпадают под действие норм международного права.

Таким образом, юридический конфликт можно определить как спор или разногласие между субъектами, находящимися в правовых отношениях, по поводу различных материальных или нематериальных благ и интересов.

Субъектами юридического конфликта в основном являются физические и юридические лица. Сторонами правового конфликта также могут быть: должностные лица, органы государства, органы местного самоуправления, субъекты федерации и государство в целом.

Государство в основном выступает стороной конфликта в межгосударственных отношениях и в отношениях «личность — государство». А индивид может быть субъектом конфликта в гражданских, семейных, трудовых, административных, уголовных и других правоотношениях.

Виды конфликтов. Юридические конфликты классифицируются по различным основаниям. С точки зрения причин возникновения все конфликты можно разделить на объективные, т.е. вызванные внешними обстоятельствами, и субъективные, зависящие главным образом от особенностей характера и поведения их участников.

В зависимости от сфер проявления конфликты можно разделить на экономические, политические, военные, культурные, межнациональные, бытовые и т.д. Можно выделить конфликты внутригосударственного и международного характера. Конфликты возможны практически в любой из сфер правоотношений.

Наиболее распространены конфликтные взаимоотношения, связанные с вопросами гражданского, трудового, семейного, финансового, административного, конституционного права. Наиболее опасны криминальные конфликты. Особую группу составляют конфликты, регулируемые нормами международного права. Могут быть конфликты и смешанного характера, которые подпадают под действие норм различных отраслей права.

Рассмотрим характерные особенности некоторых видов юридических конфликтов. Например, специфика политических конфликтов определяется не только объектом правового регулирования, но и особенностями их субъектов. Субъектами политического конфликта являются как отдельные индивиды, различные социальные группы, общности, так и их организации (политические партии, объединения, движения и т.д.).

Объектом политических конфликтов выступают не только права и свободы отдельных людей, но и политические притязания и интересы целых социальных групп и общностей, в том числе политических партий и объединений.

Причинами межнациональных конфликтов могут быть как территориальные споры, так и различные межнациональные разногласия, связанные с дискриминацией граждан по национальному признаку, массовыми нарушениями прав человека и национальных меньшинств. Межнациональные конфликты чаще всего имеют политический характер и нуждаются в урегулировании не только юридическими механизмами, но и политическими путями и средствами.

Конфликты в сфере гражданских правоотношений в основном носят имущественный характер. Это — вещные правоотношения, связанные с обладанием имуществом (право собственности, право хозяйственного ведения, право оперативного управления), и обязательственные отношения, связанные с переходом имущественных благ от одного лица к другому.

В некоторых случаях предметом гражданско-правового конфликта могут быть и нематериальные блага (честь, достоинство, доброе имя, деловая репутация, право авторства). Субъектами этих споров выступают чаще всего физические и юридические лица.

Трудовой конфликт (индивидуальный или коллективный) представляет собой спор между работником (коллективом), с одной стороны, и работодателем (администрацией предприятия) — с другой, по поводу применения законодательства о труде и связанных с ним трудовых правоотношений. Субъектами трудового конфликта выступают работник или коллектив предприятия и работодатель в лице администрации.

Семейно-правовые конфликты имеют особую специфику, так как связаны с личной жизнью людей. Жизнь семьи связана не только с личными взаимоотношениями супругов, родителей и детей, родственников, но и с имущественными отношениями, возникающими между ними. И те, и другие отношения могут приводить к конфликтам в семье.

Семейно-правовой конфликт можно определить как противоправное поведение супругов и других членов семьи в сфере семейных отношений (личных и имущественных) по поводу удовлетворения своих интересов. Мотивация поведения субъектов в семейных конфликтах может быть разной: и нежелание супругов жить вместе, и споры имущественного характера и т.д.

Для криминального (уголовно-правового) конфликта характерны следующие особенности:

— правовая природа криминального конфликта состоит в том, что данный конфликт связан с нарушением уголовного закона;
— объектом криминального конфликта всегда выступают охраняемые уголовным правом общественные отношения (права и свободы человека и гражданина, государственная и общественная безопасность, общественный порядок и порядок управления, мир и безопасность человечества и т.д.);
— объективную сторону криминального конфликта составляет действие или бездействие субъекта этих отношений;
— в криминальном конфликте сторонами выступают, с одной стороны, лицо, совершившее преступное деяние, а с другой, лицо, чьи интересы нарушены (личность, организация, общество, государство);
— субъективная сторона криминального конфликта состоит в том, что субъект осознает противоправность своего действия (бездействия). Мотивы криминального конфликта могут быть различны. Это такие негативные явления, как месть, ревность, неприязнь, жажда обогащения и т.д.

Таким образом, криминальный конфликт можно определить как преступное поведение субъекта, предусмотренное уголовным законодательством.

Разрешение конфликта. Важным аспектом всякого юридического конфликта являются пути и способы его предупреждения, прекращения и разрешения. Каждый конфликт возникает из-за конкретных причин и при определенных условиях, поэтому наиболее эффективной формой предупреждения конфликта является устранение его причин.

Многосторонний анализ сути конфликтных ситуаций и мотивов поведения субъектов еще на ранних стадиях помогает предупредить и избежать многих конфликтов. Предупреждение конфликтов предполагает также проведение социальной, экономической, культурной политики, направленной на улучшение благосостояния народа, уважения и защиты прав и свобод человека и гражданина.

Другим важным приемом предупреждения конфликта является его институциализация, которая дает возможность упорядочить течение конфликта, а тем самым облегчить его регуляцию. Институциальные образования изучают интересы сторон, осуществляют консультации и переговоры, поиск взаимовыгодных решений. Существование конфликтологической службы, которая выполняет экспертные и консультационные функции, помогает предупреждению конфликтов.

Для успешного разрешения конфликта необходимо, во-первых, выяснить причины конфликтной ситуации и мотивы поведения конфликтующих сторон; во-вторых, прояснить сложившуюся ситуацию и позиции сторон и, в-третьих, прогнозировать ход и последствия конфликта.

Конфликты могут быть разрешены как самими участниками, так и вмешательством третьей стороны. Так как основой конфликта являются противоречия между интересами сторон, то наиболее результативный способ разрешения конфликта — устранение указанных противоречий. Однако на практике это не всегда удается. Поэтому приходится прибегать к другим формам и способам разрешения конфликтов.

Существуют различные институты и процедуры разрешения конфликтов. Одним из эффективных способов разрешения конфликтов являются переговоры сторон. Путем переговоров стороны пытаются найти компромиссный вариант решения проблемы. Для этого они договариваются о спорных вопросах и об условиях дальнейшего разрешения конфликта.

К конституционно-правовым процедурам относятся: рассмотрение дел путем судопроизводства; принятие решения компетентным государственным органом (прокуратурой, органом внутренних дел, налоговой полицией, административной комиссией и т.д.).

Правоохранительный орган, уполномоченный рассмотреть конфликт, функционирует на основании действующего законодательства и руководствуется им. Следовательно, решение, принятое по данному конфликту, имеет для конфликтующих сторон общеобязательный юридический характер.

Наиболее распространенный способ разрешения юридических конфликтов — судебный. Существуют четыре формы осуществления судебной власти: конституционное, гражданское, административное и уголовное судопроизводство.

Они различаются предметом судебного разбирательства. Так, например, путем гражданского судопроизводства рассматриваются имущественные споры, трудовые конфликты, семейные и наследственные дела. Конфликты, возникающие при осуществлении предпринимательской деятельности (экономические споры), разрешают арбитражные суды.

Конституционное судопроизводство — одна из форм разрешения конфликтов, возникающих в законодательной и исполнительной деятельности в связи с нарушением Конституции.

Конституционный Суд РФ разрешает споры:

— между федеральными органами государственной власти;
— между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации;
— между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации;
— между органами государственной власти и гражданами.

При административном судопроизводстве разрешаются конфликты, связанные с административными правонарушениями. Рассмотрение этих дел независимой судебной властью гарантирует законность и обоснованность принятого решения.

Путем уголовного судопроизводства устанавливается виновность лица, совершившего уголовное правонарушение, а в случае доказательства вины -применяются меры уголовного наказания.

Уже было сказано выше, что существует также такая форма разрешения конфликта, как посредничество третьей стороны (конфликтный медиаторинг). Посреднические функции могут выполнять как государство и его органы, так и неправительственные учреждения и организации или отдельные лица.

Удачно выбранный посредник может урегулировать конфликт там, где согласие между конфликтующими сторонами было бы вообще невозможно. Участие авторитетного посредника позволяет обеспечить нормальный ход переговоров, снять напряжение и в конечном счете разрешить конфликт.

Автор статьи: М.И. АБДУЛАЕВ

Право появилось на грани перехода общества из состояния дикости и варварства к цивилизации. С тех пор любое более или менее цивилизованное общество постоянно порождает право, а потом и государство, призванное его охранять.

Генезис права происходил и происходит под воздействием по крайней мере трех факторов:

— социально-культурного;
— социально-экономического;
— классово-политического.

1. Человеческое общество, обусловленное совместной сознательной деятельностью людей, не может существовать и развиваться как мир животных, лишь на основе примитивных инстинктов, оно — сообщество людей — требует особых, социальных регуляторов поведения. На первых порах, пока еще индивид не выделял себя из первобытного стада, для выражения некой социальности достаточно было ряда запретов, тотемов, близких по своему происхождению к естественным требованиям поддержания самого рода человеческого, например запрета кровосмесительного брака, который резко ухудшал здоровую наследственность.

В дальнейшем, по мере роста сознания и усложнения совместной деятельности, социальных связей, формирования личности, стало возможным и необходимым дополнить запреты возложением на каждого некоторых обязанностей в виде нравственного долга перед другими людьми и перед сообществом — появление морали как норм, содержащих нравственные обязанности, было крупнейшим революционным событием на этапе перехода к цивилизации.

К числу таких обязанностей относился, вероятно, долг поддержания огня, участия в охоте и т.п. Однако запреты и обязанности мало способствовали самодеятельности человека. Дальнейший рост сознания и усложнение социальных связей, потребности в динамизме сообщества и формирование самостоятельной личности способствовали обогащению регулирования поведения путем признания социумом определенной доли свободы человека, что стало самым важным условием для развития человеческой личности, резкой активизации ее индивидуальной деятельности и повышения темпов развития сообщества, его прямого вхождения на ступень цивилизации.

Появление права как сферы свободы означало не менее крупную революцию, нежели появление нравственности, а с точки зрения самостоятельной активности личности дало ей куда больше возможностей, реализация которых зависела, конечно, и от уровня культуры, духовности, моральных принципов человека и от той среды, в которой он жил и творил, от характера материальных отношений.

Таким образом, право как регулятор, определитель поведения людей включило в себя и запреты, и обязанности, но с его появлением решающим стимулятором поведения стала свобода человеческой деятельности в собственном интересе, не расходящемся с интересом сообщества.

В определенном смысле право оказывается цивилизованным средством различения, признания и согласования интересов, реализация которых ныне обеспечена гарантированным правом масштабом (мерой) свободы: по принципу дозволенности, не запрещенного законом; по принципу равенства всех перед законом и судом; по принципу презумпции невиновности и ответственности только за вину; по принципу ограничения власти правом и законом.

Иное дело, что на ранних ступенях цивилизации рабы не были субъектами права, что позже существовали сословное право и привилегии, что формальное равенство граждан перед судом и законом грубо нарушалось, даже будучи провозглашено политическим государством, пришедшим на смену феодализму. По сути становление правовой государственности продолжалось на Западе не менее двух столетий.

2. Другим фактором генезиса права оказалась экономика, а точнее, отношения собственности. Они-то и сыграли роль фактора, поддерживающего социально-культурный, человеческий фактор. Дело в том, что свобода личности должна была обрести свою материальную основу, и она ее получила в связи с появлением частной собственности, ставшей результатом общественного разделения труда и обмена товарами.

Именно разделение труда, собственность и товарные отношения предопределили глубочайшую революцию в сфере материальных отношений, которая взорвала первобытно-общинный строй и вывела человечество на уровень цивилизации, окончательно покончив со стадиями дикости и варварства.

Отношения собственности оказались непременной и стабильной формой производственных отношений, стимулировавших рост производительных сил. Но отношения собственности, имущественные, товарно-рыночные, стоимостные отношения — это типично правовые отношения, имеющие экономическое содержание.

В товарных отношениях действуют самостоятельные, равные между собой собственники, которые осуществляют эквивалентный (справедливый) обмен товарами. Товарные отношения — это связь субъектов, обладающих свободой выбора поведения покупателя (продавца) и равным правовым статусом лиц, обладающих собственностью (вещами, деньгами).

Свобода, равенство, справедливость характеризуют эти отношения как связь прав и обязанностей индивидов (их организаций — юридических лиц), т.е. как фактические отношения правового характера. Вне и помимо права отношения собственности не существуют, но можно сказать и так, что вне обладания собственностью человек не может в полной мере реализовать свою свободу.

Неудивительно, что именно с появлением собственности на средства производства и его результатов завершается становление свободной личности. Развитые товарные, рыночные отношения, можно сказать, «выталкивают» к жизни право и ставят правоотношения собственности под цивилизованную защиту со стороны закона и суда, т.е. публичной власти, государства.

И эти правоотношения, права и обязанности их субъектов оказываются такими, каковы характер экономики, природа человеческой личности, ступень развития того и другого, а не такими, как этого произвольно, по своему желанию, хотела бы публичная власть.

Напротив, последняя в конечном счете санкционирует такие права и свободы, которые предусматривает господствующий способ производства. Власть отвечает интересам и потребностям людей, участвующих в производстве, той доле свободы человека, которая потребна для эффективности данного производства, для данного уровня его техники и профессиональности, культуры, свободы, самостоятельности того, кто ею пользуется.

3. Дополнительным, существующим лишь временно, на некотором отрезке цивилизации, фактором генезиса права является классовая структура социума, или его национально-этническая разобщенность. Сразу заметим, что общечеловеческие ценности, которые отражает и закрепляет право, само представляя одну из этих общесоциальных ценностей, — эти ценности в современном цивилизованном обществе объективно должны занимать превалирующее место.

Тем не менее поскольку и до настоящего времени даже в развитых странах имеют место классово- и национально-групповые, локальные интересы, исключить их влияние на право и государство, его охраняющее, нельзя. Вступление человечества в эру цивилизации вызволило людей из дикости и варварства, полной зависимости от природы и жестких условий полуголодного существования: любые описания «золотого века» первобытного существования людей — домысел, результат идеологизации далекого прошлого.

Конечно, наши далекие предки заплатили за вступление в мало-мальски цивилизованные отношения сторицей, но не столько отказом от прежнего состояния лишений, бед и страхов, от выдуманной позже «свободы», от будто бы существовавшей «справедливости» и безупречной морали, сколько тем, что разложение веками длившегося строя бесправия и примитивного внеличностного стадного и родоплеменного бытия привело не только к коренному изменению условий жизнедеятельности людей, к небывалому для тех времен взлету духовной и материальной культуры, к освобождению человека от былых традиций, мифов и суеверий, но и к наступлению эры имущественного неравенства, раскола общества на классы, социальные и этнические враждебные группы, а позже — к межнациональным конфликтам, делению на отдельные государства, развязывавшие между собой захватнические войны, порабощавшие целые народы.

Классовые и национальные противоречия, религиозные гонения, идеологизация жизни целых поколений были следствием не только глубинного имущественного неравенства, но и острой нетерпимости к чуждому образу мышления и жизни, не исчезнувших остатков племенных распрей, нераскрепощенности личности, рабской психологии. Антагонизм интересов толкал к устранению конфликтов цивилизованным путем, с помощью закона и суда, с помощью права, способного по своей природе к обеспечению свободы действия в рамках согласования противоположных потребностей и устремлений.

В той степени, в какой на определенной ступени развития общества в тех или иных регионах или странах противоречия оказывались непримиримыми, закон и суд оказывались беспомощными, природа права искажалась, деформировалась, государственное принуждение, закон и суд использовались для защиты интересов господствующих социальных сил, для подавления классовых и иных противников, ограничения их свободы, а то и их физического истребления путем массовых репрессий. Государство при этом также теряло свою изначальную природу, превращалось в неограниченную законом диктатуру. Политика государства оказывалась не связанной правом.

Таким образом, можно утверждать, что если непримиримые классовые (национальные, региональные и иные) противоречия и являлись фактором правогенеза и политогенеза, то этот фактор генерировал право и государство в их извращенном виде, не соответствовавшем их природе и общесоциальному предназначению.

Автор статьи: М.И. АБДУЛАЕВ

Совершение сексуальных преступлений против несовершеннолетних (педофилия) является одной из наиболее опасных и тяжких по своим последствиям форм антисоциального преступного (нередко агрессивно-насильственного) сексуального поведения (педофильное поведение).

По оценкам исследователей, в настоящее время в Российской Федерации наблюдаются огрубление нравов, снижение нравственности в отдельных социальных группах, что играет существенную роль в продуцировании преступности, в том числе сексуальной преступности против несовершеннолетних.

Проводимая правоохранительными органами работа по борьбе с указанным видом преступности в целом не приносит желаемых результатов, что нередко обусловлено сложным характером механизма совершения сексуальных преступлений против несовершеннолетних, сочетающим в себе социально-психологические, криминологические и медико-психиатрические аспекты.

Более того, указанные преступления, как и другие сексуальные преступления, характеризуются высоким уровнем латентности, в результате чего ежегодно вне сферы какого-либо государственно-правового реагирования остается их большое количество. В основном такие преступления скрываются самими потерпевшими и их близкими из-за боязни негативной реакции окружающих и далеко не всегда становятся известны правоохранительным органам.

Проблема совершения сексуальных преступлений против несовершеннолетних непосредственно затрагивает конституционные права и свободы человека и гражданина. Так, согласно части 1 ст. 23 Конституции РФ каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни. Кроме того, статья 38 Конституции РФ устанавливает, что материнство и детство, семья находятся под защитой государства (ч. 1); забота о детях, их воспитание — равное право и обязанность родителей (ч. 2).

В Российской Федерации сложилась довольно непростая криминальная ситуация в сфере борьбы с сексуальной преступностью против несовершеннолетних, в связи с этим в юридической литературе и средствах массовой информации ведется активная дискуссия в связи с необходимостью введения процедуры так называемой химической кастрации в отношении осужденных, совершивших уголовно наказуемые сексуальные (нередко агрессивно-насильственные) действия против несовершеннолетних.

В качестве основного аргумента в пользу такой процедуры выдвигается то, что это позволит предупредить совершение лицами, отбывшими наказание за совершение вышеуказанных преступлений, новых аналогичных преступлений в дальнейшем, т.е. предотвратит рецидивную преступность сексуального характера.

Заметим, что согласно проведенным исследованиям сексуальные преступления против несовершеннолетних совершаются в 86% случаев лицами мужского пола и лишь в 14% случаев — лицами женского пола. Притом наиболее активная возрастная категория в совершении сексуальных преступлений против несовершеннолетних представлена возрастом от 26 до 45 лет, таким образом, процедура химической кастрации будет направлена в первую очередь против лиц мужского пола в возрасте от 26 до 45 лет.

Ранее судимый за совершение насильственных действий сексуального характера в отношении малолетних 41-летний Б., будучи пономарем прихода Спасо-Преображенского храма Димитровграда Ульяновской области, заманивал детей к себе домой предложением поиграть в компьютер, где совершал с ними насильственные действия сексуального характера.

Жертвами педофила стали дети в возрасте от 8 до 10 лет: пять мальчиков и одна девочка (одного из них он изнасиловал, угрожая ножом). Суд назначил виновному наказание в виде лишения свободы сроком на 20 лет (первую половину срока — в тюрьме; вторую — в колонии строгого режима).

Заметим также, что субъектами сексуальных преступлений против несовершеннолетних являются также несовершеннолетние лица, которые соответственно тоже могут оказаться «в группе риска» химически кастрированных.

17-летний подросток под предлогом приготовленного подарка заманил восьмилетнего мальчика в кабину грузовика, где избил его и изнасиловал, после чего скрылся с места преступления. Случайный свидетель этого преступления залез в кабину и также изнасиловал мальчика, пригрозив ему молчать. Отец мальчика (азербайджанец по национальности), узнав о случившемся, вместе со своим братом и другом решил расправиться с 17-летним насильником сына. Выйдя на след преступника, он избил его и изнасиловал.

Сцена мести была снята на видео его братом и другом, после чего запись была распространена по всему району. Таким образом он хотел продемонстрировать землякам, что «опустил» обидчика сына. Лишь вмешательство правоохранительных органов позволило предотвратить совершение аналогичной расправы над вторым педофилом.

В то же время защита ребенка от жестокого обращения (в том числе защита его от преступных сексуальных злоупотреблений, использования в качестве сексуального объекта) и пренебрежение основными обязанностями являются одной из наиболее активно развивающихся отраслей зарубежного уголовного, гражданского и семейного права.

Поэтому сторонники введения процедуры химической кастрации в отношении педофилов нередко обращают внимание на зарубежный опыт борьбы с сексуальными преступлениями против несовершеннолетних. В частности, институт химической кастрации введен и активно применяется в США и некоторых странах Европы.

В США законодательство половины штатов, включая Техас и Калифорнию, предусматривает принудительную химическую кастрацию педофилов и сексуальных маньяков. Во Франции, Германии, Дании, Италии, Швеции и Канаде химическая кастрация возможна только при согласии осужденного (в отличие, например, от штата Калифорния, где химическая кастрация является обязательной для всех педофилов). Во Франции с 2005 г. в отношении виновных в совершении сексуальных преступлений против несовершеннолетних применяются медицинские препараты в виде ежемесячных инъекций.

В Израиле кампания по введению химической кастрации для педофилов с помощью медицинских препаратов, в которую были вовлечены лица, осужденные за педофилию и отбывающие наказание в местах лишения свободы, началась в 2004 г. В Польше в сентябре 2009 г. принят законопроект, согласно которому вопрос о том, нуждается ли педофил в лечении, решается судом не позже чем за шесть месяцев до его выхода из тюрьмы (однако, если жертвой педофила стал подросток младше 15 лет или родственник, процедура фармакологической кастрации является обязательной).

Особое значение борьбе с сексуальными преступлениями против несовершеннолетних придается в Великобритании, где с 2007 г. химическая кастрация разрешена на добровольной основе для педофилов, отбывших срок тюремного заключения и готовящихся к освобождению из тюрьмы. Заметим также, что в отдельных государствах — участниках СНГ (например, в Азербайджане, Украине) также обсуждается возможность применения химической кастрации по отношению к лицам, совершившим преступления против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних.

Исходя из вышеизложенного возникает вопрос о возможности введения процедуры химической кастрации в отношении лиц, совершивших сексуальные преступления против несовершеннолетних, в российское законодательство и ее правомерности. Заметим, что из всех возможных механизмов, которые могут быть использованы при решении вопроса о защите прав и законных интересов ребенка (включая защиту от сексуальных посягательств), уголовный закон рассматривается как самое мощное оружие.

В настоящее время в Уголовном кодексе РФ установлен уголовно-правовой запрет совершения сексуального насилия над несовершеннолетними, сексуальных контактов между взрослыми и несовершеннолетними (гл. 18). Поэтому введение процедуры химической кастрации в отношении рассматриваемой категории преступников возможно лишь при внесении соответствующих изменений и дополнений в уголовное законодательство Российской Федерации, в частности в Уголовный кодекс РФ.

Одним из возможных способов внесения таких изменений и дополнений в Уголовном кодексе РФ является дополнение части 1 ст. 99 («Виды принудительных мер медицинского характера») пунктом «д) химическая кастрация», а также введение новой статьи 101.1 «Химическая кастрация».

Кроме того, в статье 101.1 необходимо предусмотреть положение о том, что химическая кастрация должна применяться до окончания отбывания наказания (как в Великобритании), например за год до окончания отбывания наказания. Рассмотрим более подробно целесообразность и правомерность внесения таких изменений в Уголовный кодекс РФ.

Полагаем, что дополнение пунктом «д» части 1 ст. 99 УК РФ, которая в качестве вида принудительных мер медицинского характера установит также химическую кастрацию, является необоснованным и неправомерным, так как согласно предполагаемой статье 101.1 химическая кастрация должна применяться за год до окончания отбывания наказания. Получается, что лицо должно отбыть наказание за совершенное преступление и в дополнение к этому за год до окончания отбывания наказания в отношении его будут применяться принудительные меры медицинского характера.

Указанный подход вступит в противоречие с положениями части 1 ст. 97 УК РФ («Основания применения принудительных мер медицинского характера»), согласно которой принудительные меры медицинского характера могут быть назначены судом только лицам, совершившим деяния, предусмотренные статьями Особенной части УК РФ, в состоянии невменяемости (п. «а»); у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания (п. «б»); совершившим преступление и страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемости (п. «в»). Фактически химическая кастрация осужденных как «принудительная мера медицинского характера» будет дополнительной мерой наказания.

В ряде зарубежных государств суть такой «санкции», как химическая кастрация, заключается в том, что в организм мужчины вводится специальный медицинский препарат (например, модифицированная форма тестостерона (testosterone undecanoate)), который блокирует действие мужского гормона тестостерона, в результате чего происходит полное подавление сексуального влечения.

На наш взгляд, предложение о введении процедуры химической кастрации, приводящей к полному подавлению сексуального влечения человека (пусть даже сексуального преступника-насильника), противоречит части 1 ст. 20, части 2 ст. 21 и части 1 ст. 41 Конституции РФ.

Заметим также, что применение химической кастрации в отношении лиц, совершивших преступления против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних, в корне подрывает основы уголовной и уголовно-исполнительной политики в отношении лиц, совершающих преступления, а также осужденных.

Введение процедуры химической кастрации в отношении рассматриваемой категории осужденных заставляет признать, что такие цели наказания, как исправление осужденного и предупреждение совершения им новых преступлений (ч. 2 ст. 43 УК РФ), фактически не могут быть достигнуты путем лишения его свободы на определенный срок, а его исправление требует дополнительной «принудительной меры медицинского характера» в виде химической кастрации.

Поэтому возникают вполне обоснованные вопросы: почему в этом случае виновное лицо должно отбывать наказание в виде лишения свободы, если «ключевым моментом» его исправления является химическая кастрация; если химическая кастрация является таким «действенным» способом предупреждения сексуальных преступлений против несовершеннолетних, почему нельзя виновных лиц только «химически кастрировать» без отбывания наказания в виде лишения свободы?

Осуществление химической кастрации в отношении лиц, совершивших сексуальные преступления против несовершеннолетних, по сути, имеет членовредительский характер. Представляется, что, следуя вышеуказанной логике «обезвреживания частей тел преступника», можно ввести также дополнительные, фактически средневековые, «принудительные меры» и в отношении, например, осужденных за кражу (в виде введения им препаратов, нарушающих полноценное функционирование рук, или в виде их отсечения), разглашение государственной тайны (в виде отрезания языка) и т.п.

Исходя из этого считаем, что рассматриваемый подход к вопросу о предупреждении совершения сексуальных преступлений против несовершеннолетних путем проведения процедуры химической кастрации лишен не только законодательно-правовой, но и логической основы. Подобное «обезвреживание частей тел преступника», к сожалению, никак не влияет на мотивационную сторону преступных сексуальных (педофильных) действий, а также причины и условия, способствовавшие совершению сексуального преступления.

Кроме того, применение химической кастрации в отношении лиц, совершивших сексуальные преступления против несовершеннолетних, не учитывает фактора личности виновного. В частности, ее применение не позволит лицам, отбывшим наказание за совершение преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних и решившим встать на путь исправления, полноценно существовать после освобождения из мест лишения свободы (например, жениться, создать семью, иметь детей).

Более того, у таких лиц вполне может возникнуть агрессия и злость в отношении окружающих, в частности женщин, что, возможно, послужит мотивом для совершения ими не менее жестоких насильственных преступлений, в том числе в отношении несовершеннолетних лиц (например, умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, убийств и т.п.). Полагаем, что такие лица вполне могут стать, например, серийными убийцами женщин и несовершеннолетних.

Таким образом, сложная криминальная ситуация в сфере борьбы с сексуальными преступлениями против несовершеннолетних требует принятия решительных мер со стороны государства. Согласно результатам проведенных исследований существенная часть сексуальных преступлений против несовершеннолетних совершается лицами, ранее не судимыми, что свидетельствует об аномальном состоянии представления членов общества о нормах половой морали и этики, падении морально-нравственной составляющей личности, правосознания.

Поэтому борьбу с указанными преступлениями необходимо вести не только путем ужесточения наказаний (например, введения наказания в виде пожизненного лишения свободы), а путем повышения эффективности предупредительно-профилактической работы правоохранительных органов, соответствующих государственных и общественных организаций, в том числе среди несовершеннолетних и соответствующего криминального контингента (в местах лишения свободы, по месту проживания освободившихся из мест лишения свободы и т.п.).

В частности, такая деятельность должна включать в себя борьбу с беспризорностью несовершеннолетних; порнографией, в частности детской, в Интернете; информационно-разъяснительную, культурно-просветительскую работу с населением, несовершеннолетними и жертвами сексуального насилия (распространение письменной информации и разъяснений); регулярные встречи с учащимися школ, учреждений среднего и высшего профессионального образования и т.п., направленные на повышение уровня половой просвещенности подростков и предупреждение совершения (ими и в отношении них) аморально-сексуальных поступков; выявление педофильных склонностей, агрессивно-сексуальных намерений у лиц, работающих с детьми (например, учителей, спортивных тренеров, инструкторов и т.п.); контроль и работу с «трудными» подростками и их семьями; наблюдение за насильственными сексуальными преступниками и их поведением после освобождения из мест лишения свободы; эффективную работу с агентурной сетью в среде несовершеннолетних; своевременное получение агентурной информации и оперативное принятие соответствующих предупредительных мер и др.

Следует также повысить роль прокуратуры по надзору за деятельностью правоохранительных органов по выявлению, раскрытию и пресечению сексуальных преступлений и иных государственных органов, осуществляющих надзор и контроль за соблюдением прав несовершеннолетних, в частности органов опеки и попечительства (согласно статье 31 ГК РФ опека и попечительство устанавливаются для защиты прав и интересов недееспособных или не полностью дееспособных граждан).

Кроме того, необходимы комплексное изучение причин и факторов, порождающих или обусловливающих преступное сексуальное насилие в обществе, в том числе в отношении детей, а также разработка системы предупредительно-профилактических мер, направленных на нейтрализацию указанных криминогенных факторов.

Так, одной из мер по предупреждению сексуальных преступлений в Великобритании с 2001 г. является введение специальных учебных курсов для полицейских по обучению методам контроля за поведением и деятельностью особо опасных преступников (педофилов) после освобождения их из тюрьмы.

В течение недели полицейские изучают конкретные ситуации, базирующиеся на фактах реальной жизни, включая упражнения, предназначенные для проверки приобретенных знаний. Психологическая составляющая данного курса заключается в получении знаний о лечении, которое сексуальные преступники получают в тюрьме, и об эффекте, который оно может оказывать на методы, используемые особо опасными преступниками.

Подобная информация позволяет слушателям курса понять главные движущие мотивы в психике сексуального преступника. Кроме того, курсы обеспечивают знание сексуальных привычек, обычаев и культур, существующих в других странах и в других этнических группах, являющихся частью требуемых навыков в деле общения с этой категорией преступников.

Таким образом, отвечая на поставленный в названии статьи вопрос, можно заключить, что в современных условиях химическая кастрация педофилов — это не новый способ предупреждения сексуальных преступлений, а средневековая жестокость. Ее применение вряд ли благотворно скажется на сложившейся криминальной ситуации в сфере борьбы с сексуальной преступностью против несовершеннолетних.

В основе стратегии борьбы с сексуальными преступлениями против несовершеннолетних должна лежать активная предупредительно-профилактическая работа правоохранительных органов, других государственных структур и общественных организаций, направленная на выявление психологических причин, стимулирующих поведение педофилов, и устранение причин и условий, способствовавших (или могущих способствовать) совершению указанных преступлений.

Автор статьи: М.Ф. МУСАЕЛЯН

• ПРИНЦИП СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ В СИСТЕМЕ УГОЛОВНОГО ПРАВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
• ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ПОРНОГРАФИЮ В СОВРЕМЕННОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
• ПРИЧИННАЯ СВЯЗЬ
• ДВОЙНАЯ (СЛОЖНАЯ) ФОРМА ВИНЫ
• К ВОПРОСУ О ВИДАХ И ФОРМАХ ВИНЫ

Насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК РФ) — относительно новый состав преступления, которому в УК РСФСР 1960 г. частично соответствовали мужеложство (ст. 121), а также (в опосредованном виде или по аналогии) — изнасилование (ст. 117) при извращенных формах удовлетворения половой страсти и умышленное нанесение телесных повреждений (ст. ст. 108, 109, 112) или хулиганство (ст. 206) при применении насилия женщиной в отношении мужчины или другой женщины.

Установление прямого уголовно-правового запрета на совершение указанных действий позволило законодателю обеспечить всеобъемлющую охрану половой неприкосновенности и половой свободы любого человека — как женщины, так и мужчины.

Сопоставительный анализ ст. ст. 132 и 131 УК РФ позволяет сделать вывод, что предусмотренные в них составы преступления соотносятся между собой как общий (насильственные действия сексуального характера) и специальный (изнасилование). Их элементы и признаки полностью или частично совпадают.

Будучи идентичным с изнасилованием по субъективной стороне, квалифицирующим и особо квалифицирующим признакам, состав насильственных действий сексуального характера с точки зрения объекта, объективной стороны и субъекта по своему объему и содержанию явно шире.

В отличие от изнасилования основным объектом насильственных действий сексуального характера признаются половая свобода и половая неприкосновенность любого человека, невзирая на его половую принадлежность. Половая свобода и половая неприкосновенность личности, будучи атрибутами сложившегося в обществе и основанного на морали нормального уклада жизни в сфере сексуальных отношений, тесно соприкасаются, но не тождественны друг другу.

Половая свобода — это право взрослого человека, т.е. совершеннолетнего или, во всяком случае, достигшего 16-летнего возраста, самостоятельно решать вопросы, связанные с выбором сексуального партнера и формы удовлетворения своих интимных потребностей. Для указанной категории лиц половая неприкосновенность означает основанный на законе запрет вступать в сексуальную связь с ними помимо или вопреки их воле и желанию.

Для младших несовершеннолетних (лиц в возрасте от 14 до 16 лет) и малолетних (лиц, не достигших 14 лет) половая неприкосновенность — это полный законодательный запрет полового сношения или какого-либо сексуального контакта с ними, даже несмотря на согласие с их стороны.
Таким образом, половая неприкосновенность представляет собой элемент (часть) и гарантию половой свободы личности. Поэтому посягательство на половую неприкосновенность человека автоматически влечет нарушение его половой свободы.

Следует отметить, что рассматриваемое преступление наряду с основным зачастую может иметь дополнительный либо факультативный объект посягательства: жизнь, здоровье, свободу, честь и достоинство личности, нормальное физическое и нравственное развитие детей и подростков.

В зависимости от вида насильственных действий в качестве потерпевшего может выступать только мужчина (при мужеложстве), только женщина (при лесбиянстве), лица обоего пола (во всех остальных случаях). Не исключается в такой роли и гермафродит, т.е. лицо, обладающее одновременно мужскими и женскими половыми признаками.

Сексуальные действия с умершими людьми (некрофилия) либо с животными (зоофилия или скотоложство), хотя и относятся к ненормативным формам половой жизни человека, однако состав указанного преступления не образуют. При выполнении условий, предусмотренных соответственно ст. 244 и ст. 245 УК РФ, такие действия надлежит квалифицировать как надругательство над телами умерших либо как жестокое обращение с животными.

Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 132 УК, будучи сложной (кумулятивной) по своей конструкции и характеризуясь (как при изнасиловании) тождественными способами его совершения (путем насилия, угроз или использования беспомощного состояния потерпевшего лица), приобретает четко выраженную специфику именно за счет конкретных видов насильственных действий сексуального характера.

Помимо изнасилования в уголовном законе (ст. 132 УК) выделяется три таких вида:

1) мужеложство,
2) лесбиянство и
3) иные действия сексуального характера. Их правильное установление требует специальных познаний, а также проведения в необходимых случаях сексологической или комплексной сексолого-психиатрической экспертизы.

К иным действиям сексуального характера относится и половое сношение (совокупление) в естественной (традиционной) форме, но под принуждением со стороны женщины (см. п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г.). В этой связи уместно заметить, что в УК Украины (ст. 152) и УК Литовской Республики (ст. 149) содеянное в последнем случае расценивается как изнасилование. Учитывая суть содеянного, такая позиция представляется более логичной и последовательной.

Состав преступления, предусмотренный ст. 132 УК РФ, формальный и считается оконченным с момента начала акта мужеложства, лесбиянства и иных действий сексуального характера независимо от их завершения и наступивших последствий (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г.).

Материальными признаются лишь отдельные из квалифицированных или особо квалифицированных видов состава насильственных действий сексуального характера (см., напр., п. «г» ч. 2 ст. 132, п. п. «а» и «б» ч. 3 ст. 132 УК). В этом случае правильная квалификация содеянного невозможна без установления причинной связи между действиями виновного и наступившими последствиями.

Субъективная сторона рассматриваемого состава преступления характеризуется только прямым умыслом, а также сексуальными мотивом и целью. Интеллектуальный элемент умысла выражается в осознании виновным общественной опасности насильственных действий сексуального характера, волевой элемент — в желании их совершить под воздействием половой страсти и с целью ее удовлетворения.

Особо квалифицированные проявления насильственных действий сексуального характера (п. п. «а» и «б» ч. 3 ст. 132) допускают сочетание прямого умысла и неосторожности в виде легкомыслия либо небрежности, что позволяет отнести названные деяния к преступлениям с двумя формами вины. Но и в этом случае, согласно ст. 27 УК, указанное преступление в целом признается умышленным.

Следует особо подчеркнуть, что мотивы и цели в качестве признаков субъективной стороны насильственных действий сексуального характера законодателем прямо не называются, однако (по аналогии с конкретными формами хищений) предполагаются.

Исходя из самой сущности данного преступления, можно сделать вывод, что для него имманентно (внутренне) присущи только сексуальные мотивы (половое влечение, либидо) и цель (стремление удовлетворить половую страсть). Что же касается иных мотивов и целей (например, хулиганских побуждений, мести, садизма, корысти и т.д.), то они вполне возможны в сочетании с сексуальными (если речь идет об исполнителе) либо без такого сочетания (если речь идет о других соучастниках этого преступления).

Субъект анализируемого преступления физическое, вменяемое лицо, достигшее 14-летнего возраста. Его половая принадлежность зависит от конкретного вида насильственных действий сексуального характера. При мужеложстве в таком качестве выступает только мужчина, при лесбиянстве — только женщина, при иных действиях сексуального характера — как мужчина, так и женщина. Лица другого (противоположного) пола, принимающие участие в мужеложстве или лесбиянстве, несут ответственность как организаторы, подстрекатели, пособники либо соисполнители. В последнем случае нужно установить, что они действовали в составе группы и применяли к потерпевшему физическое или психическое насилие.

Автор стать: В. КОНЯХИН

• СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ НАСИЛИЯ
• ОТГРАНИЧЕНИЕ СОУЧАСТИЯ В ПОХИЩЕНИИ ЧЕЛОВЕКА ОТ ПРИКОСНОВЕННОСТИ К ПРЕСТУПЛЕНИЮ
• ПОХИЩЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА: ОБЪЕКТ И ОБЪЕКТИВНАЯ СТОРОНА
• ПОХИЩЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА КАК ОБЩЕУГОЛОВНОЕ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ
• ОБЪЕКТ ПОХИЩЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА

Регулирование (посредством обычного права и законодательства) структуры семейной организации, внутрисемейных отношений практически на всем протяжении существования государства в Китае является, по всей видимости, необходимым фактором выживания и поступательного развития китайской цивилизации.

Планирование деторождения, матримониальный брак, свобода заключения брака, единобрачие (моногамия), равенство и взаимоуважение супругов вне зависимости от национальности, пола, образования, рода занятий, защита прав женщин, детей и стариков — основные принципы семейного права Китая. В целом основные начала китайского семейного права схожи с демократическими принципами развитых государств, хотя есть и особые положения. На взгляд автора, к числу таких специфичных принципов можно отнести планирование деторождения.

Основополагающий принцип семейного права Китая — планирование деторождения — законодательно был закреплен сравнительно недавно. В Китае исторически под влиянием конфуцианства существовали такие взгляды на рождение детей, как «раннее рождение наследника», «много детей — много богатства», «продолжение рода из поколения в поколение».

До середины двадцатого века рождаемость китайскими женщинами держалась на высоком уровне — 5,68, в 1980 — 2000 гг. снизилась до уровня 1,75. «В Новом Китае от самой женщины зависит, быть ей матерью или нет. Китайские женщины, которых в историческом прошлом принудительно выдавали замуж и заставляли рожать много детей, с большим энтузиазмом встретили осуществляемую государством политику контроля над рождаемостью».

Политика планирования деторождения была начата государствами Юго-Восточной Азии в 50-х гг. прошлого столетия в связи с быстрым ростом населения этих стран и глобальной проблемой перенаселения на Земле.

Первыми среди азиатских стран, если не считать Японию, которая встала на путь снижения рождаемости еще в начале XX в., оказались Шри-Ланка и Сингапур (вторая половина 50-х гг. XX в.), затем — Республика Корея, Тайвань и Филиппины (первая половина 60-х гг. XX в.), несколько позже — Гонконг (ОАР Сянган), Малайзия и Таиланд (вторая половина 60-х гг. XX в.), последними — Индия, Индонезия и КНР (первая половина 70-х гг. XX в.). Не подключились к этому движению Пакистан, Афганистан и Лаос.

Мировое сообщество заинтересовано в регулировании репродуктивных процессов. На Международной конференции по проблемам народонаселения и развития в Каире (1994 г.) подчеркивалась важность интегрирования программ регулирования семьи в новую всеобъемлющую систему.
Китай — большая страна с огромным населением в 1,3 млрд. человек, что составляет 20 процентов численности населения земного шара. При этом на Китай приходится 7 процентов общемировой площади пахотных земель, острыми являются вопросы недостаточности природных ресурсов и загрязнения окружающей природной среды. Многие проблемы и противоречия социально-экономического развития связаны с демографическим состоянием китайского общества.

С момента образования КНР политика государства в области народонаселения не отличалась стабильностью. Если в первые годы после революционного подъема не могла возникнуть мысль о необходимости сдерживания роста населения, то несколькими годами позже наметились некоторые тенденции по ограничению рождаемости, в настоящее время политика государства в этой области является жесткой.

Первые документы Народного правительства прямо устанавливали запрет на искусственное прерывание беременности не по медицинским показаниям и закрепляли право на стерилизацию женщин только при одновременном наличии нескольких условий: женщина должна быть старше 35 лет, состоять в браке, иметь шесть и более детей, в числе которых не менее чем одному исполнилось десять лет, последующие беременность и роды создавали бы реальную угрозу ее здоровью и даже жизни.

Основные нормативно-правовые акты того периода: «Правила по ограничению абортов женщин — кадровых работников в организациях и войсках» 1950 г., «Временные правила по ограничению стерилизации и искусственных абортов» 1952 г. В это же время в Китае существовал запрет на импорт противозачаточных средств, введенных Министерством здравоохранения, местное производство контрацептивов также было под запретом.

Несколькими годами позже ЦК КПК (1954 — 1955 гг.) на специальных совещаниях по проблемам рождаемости и народонаселения указывалось, что быстрый рост численности населения создает трудности для семьи, общества и государства.

Политика контроля над рождаемостью была признана гуманной. «В современных исторических условиях во имя интересов государства, семьи и нового поколения наша партия одобряет соответствующее ограничение рождаемости».

Быстрый рост населения Китая беспокоил не только государство, но и общественность.

Незначительное снижение рождаемости и высокий рост смертности отмечались в период экономических трудностей (1959 — 1962 гг.).

Первые документы рекомендательного характера по планированию семьи были опубликованы в начале 60-х гг. прошлого века. Наиболее значимым является «Указание о последовательной пропаганде планирования семьи». В этом партийном документе предлагалось снижение брачного возраста, превращение абсолютно бесплановой рождаемости в плановую.
«Культурная революция» полностью дезорганизовала социально-экономические процессы в КНР.

Китайское государство в 70-х гг. прошлого столетия вернулось к политике планового деторождения, сдерживания рождаемости, повышения качества человеческих ресурсов. Государственная политика планирования рождаемости строилась на принципах направляющего руководства государством в сочетании с «добровольным» желанием граждан. Основные направления государственной политики планового деторождения были сформулированы Мао Цзэдуном в 1971 г. в Докладе о налаживании работы в области планового деторождения и сводились к разъяснительной работе с целью превращения позднего брака и плановой рождаемости в сознательные действия широких масс в городах и деревнях.

Во всех учреждениях здравоохранения были созданы отделения по плановой рождаемости. В декабре 1973 г. состоялось совещание по отчету о работе в области планового деторождения, на котором впервые было выдвинуто требование «поздно, редко, мало». «Поздно» — поздний брак, «редко» — рождение детей с промежутком в четыре года, «мало» — рождение малого количества детей.

Одновременно с выдвижением этого лозунга были созданы руководящие органы по плановой рождаемости в системе местного самоуправления. Государство выделило необходимое количество средств для осуществления основных направлений своей политики. По стране бесплатно выдавались контрацептивы, безвозмездно проводились противозачаточные операции. В ходе реализации намеченных мероприятий отмечались случаи принудительной стерилизации и абортов.

В отношении национальных меньшинств правительство проводило особую политику, ограничиваясь агитацией за разумность в рождаемости, воспитание и обеспечение качества потомства.

Вместе с тем государственная политика планового деторождения не имела законодательного закрепления. Ее реализация осуществлялась на уровне партийных директив, административных указаний и местных постановлений. Однако отмечались желаемые результаты, наблюдалось снижение роста численности населения до показателей развитых стран. В 1981 г. 4-я сессия ВСНП пятого созыва приняла Доклад «О политике в области народонаселения», в котором говорилось о рождении супружеской парой только одного ребенка.

В деревнях семьи, имеющие одного ребенка, могли подать заявку на второго ребенка в органы местной власти, к заявке должно было быть приложено подтверждение наличия трудностей с ведением хозяйства. Рождение третьего ребенка запрещалось. Несмотря на жесткую государственную политику по планированию рождаемости, в деревнях продолжали рожать столько детей, сколько требовалось рабочих рук в хозяйстве.

В сентябре 1982 г. Всекитайский съезд КПК официально возвел плановую рождаемость в разряд первой основной политики государства. В декабре того же года плановое деторождение было закреплено в Конституции КНР, в ст. 25 говорится: «Государство проводит плановое деторождение с тем, чтобы рост населения соответствовал плану социально-экономического развития»; в 49-й статье предусмотрено: «Оба супруга должны осуществлять плановое деторождение».

Других официальных актов не принималось вплоть до 2001 г. На 25-м заседании ПК ВСНП девятого созыва 29 декабря 2001 г. был одобрен законопроект о народонаселении и плановой рождаемости. Этот акт обсуждался в течение 23 лет, было предоставлено более 30 вариантов этого законопроекта. Закон был введен в действие с 1 сентября 2002 г. Обнародование Закона «О народонаселении и плановой рождаемости» покончило с историей, на протяжении которой работа в этой области велась в основном по политическим установкам и постановлениям органов местной власти.

Статья 18 этого Закона предусматривает, что осуществляемая государством политика о плановой рождаемости поощряет граждан к позднему браку и позднему рождению ребенка, выступает за рождение одной супружеской парой одного ребенка, вместе с тем в условиях, отвечающих правовым актам, можно ходатайствовать о рождении второго ребенка. В этой же статье закреплено, что «национальные меньшинства тоже обязаны осуществлять плановую рождаемость».

Норма ст. 4 закрепляет следующее положение: «Народные представительства всех ступеней и их работники при внедрении планового деторождения обязаны в административном порядке действовать строго по закону, при осуществлении закона быть культурными и вежливыми, недопустимо нарушение законных прав граждан».

В ст. 39 исчерпывающе дан перечень действий работников государственных учреждений по плановому деторождению, являющихся правонарушениями: «ложные данные о численности населения и статистики плановой рождаемости», «задержание казенного имущества, присвоение, коррупция, использование денег, выделенных на плановую рождаемость или социальное содержание», «взяточничество», «злоупотребление должностью, халатность при исполнении обязанностей, злоупотребление ради личной выгоды», «нарушение гражданских прав, прав на имущество и других законных прав». Предусмотрены формы административного и судебного контроля работы по плановому деторождению (ст. 44).

Санкцией за нарушение законодательства о народонаселении и плановой рождаемости граждан выступает «уплата социальных расходов на содержание» (ст. 41). Эта же статья предусматривает: «Если установленная сумма социальных расходов на содержание не уплачивается в срок, то, начиная с установленной даты по уплате денег, согласно соответствующим государственным постановлениям взимается налог за неустойку; если и тогда не уплачены деньги, то административные ведомства плановой рождаемости, установившие дату уплаты денег, должны согласно закону заявить в народный суд о насильственных мерах». Такая мера ответственности является административным штрафом.

Не решен вопрос о продолжительности политики «о рождении одного ребенка». Неоднозначными были выступления государственных деятелей и научной общественности, обсуждения были горячими, мнения самыми разными. Сложилось три противоречивых взгляда: 5 — 8 лет, 50 — 80 лет, действовать по обстоятельствам.

За 5 — 8 лет эта политика не может дать желаемого результата, поскольку объективно невозможно за такой короткий период снизить численность населения до уровня развитых стран. Длительное существование планирования рождаемости может повлечь серьезные проблемы в воспроизводстве населения, некоторые отрицательные последствия отмечаются уже сегодня. Оптимальный период — одно поколение, т.е. 25 — 30 лет.

Принцип планового деторождения призван обеспечить снижение быстрого роста населения Китая, повысить материально-культурный уровень жизни в стране.

Вместе с тем отмечаются и негативные моменты: старение населения, сокращение численности населения в рабочем возрасте и дисбаланс полов. Соотношение новорожденных мальчиков и девочек в КНР на 10 процентных пунктов выше нормального показателя.

Помимо этого, в Китае ежегодно 5 процентов детей рождается с физическими и умственными недостатками. В стране 60 млн. инвалидов, а также в настоящее время зарегистрировано 840 тыс. ВИЧ-инфицированных. В настоящее время принцип плановой рождаемости — единственно возможный способ, хотя может быть и не лучший, ограничения роста численности населения КНР.

Автор статьи: И.А. КОСАРЕВА

• НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ БРАЧНОГО ДОГОВОРА
• НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ БРАЧНОГО ДОГОВОРА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА
• НАСЛЕДСТВЕННЫЕ ПРАВА СОЖИТЕЛЕЙ И ЛИЦ В НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОМ БРАКЕ В РОССИЙСКОМ И АМЕРИКАНСКОМ ПРАВЕ
• УСЛОВИЯ ЗАКЛЮЧЕНИЯ БРАКА И ОСНОВАНИЯ ЕГО НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ
• О ПРИЗНАНИИ БРАКА НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ В ИНТЕРЕСАХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
• НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПРИЗНАНИЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ БРАКА, ЗАКЛЮЧЕННОГО БЕЗ ЦЕЛИ СОЗДАНИЯ СЕМЬИ
• СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ И НЕСОСТОЯВШИЙСЯ БРАК

Международное право обусловливает право мужчин и женщин на вступление в брак именно созданием семьи (например, Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г. (ст. 16), Гаагская конвенция от 14 марта 1978 г. «О заключении и признании действительности браков»).

Цель брака, направленная на образование семьи, имеет юридическое значение, хотя в числе необходимых оснований брака прямо российским законодателем не названа. Более того, не закреплена обязанность супругов проживать совместно, вести общее хозяйство и обзаводиться детьми.

Однако в силу ст. 27 Семейного кодекса Российской Федерации (далее — СК РФ), если супруги или один из них заключили брак без намерения создать семью, такой брак считается фиктивным и может быть признан в судебном порядке недействительным. Л.М. Пчелинцева утверждает, что дела о признании брака недействительным по основанию его фиктивности в судебной практике нередки.

Фиктивный брак — это брак, заключенный без цели создания семьи, как обоими супругами, так и только одним из них. Это положение является новеллой семейного законодательства. В ранее действовавшем Кодексе о браке и семье РСФСР не было определено, должно ли отсутствовать намерение у одного лица, вступающего в брак, или у обоих. Такое положение закона вызывало различные суждения в научной литературе. В.А. Рясенцев, Е.А. Поссе, Т.А. Фаддеева полагали, что следует считать фиктивным тот брак, в который обе стороны вступали без цели создать семью.

Н.В. Орлова утверждала, что для признания фиктивного брака недействительным достаточно отсутствия намерения создать семью и у одного лица. Некоторую определенность внес в 1980 г. Пленум Верховного Суда СССР, разъяснив, что «недействительным, как фиктивным, признается брак в случае его регистрации без намерения сторон или одной из них создать семью». Позже законодатель занял именно такую позицию в СК РФ 1995 г.

Институт фиктивных браков существует и в зарубежном праве. Так, немецкое законодательство называет такие браки мнимыми (§ 1314 Германского гражданского уложения), т.е. оба лица при вступлении в брак осознают, что не намерены вести совместную жизнь, нести ответственность друг за друга. Совместное проживание супругов при вступлении в мнимый брак делает невозможным отмену брака в судебном порядке. В государствах ближнего зарубежья содержатся положения о фиктивных браках, аналогичные российским.

Закон строго определяет круг лиц, имеющих право возбуждать иск о признании брака недействительным в случае его фиктивности, это прокурор и супруг, который не знал об отсутствии у другого супруга намерения создать семью. Так, Постановлением Президиума Челябинского областного суда от 17 января 2007 г. (надзорное производство N 44-г-4/07) отменено решение мирового судьи и прекращено производство по делу по иску Д. к П. о признании брака недействительным.

В мотивировочной части Постановления суд пояснил, что поскольку истец знал о фиктивности заключаемого брака в момент его совершения, то в силу положений ст. 28 СК РФ это лишает его права на предъявление в суд иска о признании брака недействительным. Недобросовестные супруги в фиктивном браке не могут требовать признания их брака недействительным и соответственно аннулирования их супружеских прав и обязанностей, для них возможно лишь прекращение брака путем его расторжения с соответствующими юридическими последствиями.

Включение прокурора в круг лиц, имеющих право требовать признания брака недействительным по основанию его фиктивности, вызывает определенные трудности на практике, поскольку оба супруга могут отрицать отсутствие у них цели создания семьи.

На взгляд автора, прокурор вправе возбудить иск о признании недействительным фиктивного брака только при установлении факта мошенничества одним или обоими супругами. Так, в Центральном административном округе г. Москвы прокуратура выявила факты заключения фиктивных браков с целью регистрации граждан в квартирах, предназначенных под снос.

Были возбуждены и направлены в районный суд уголовные дела по ст. 159 Уголовного кодекса Российской Федерации. Представляется, что в число субъектов, имеющих право требовать признания фиктивного брака недействительным, должны быть включены другие лица, права которых нарушены заключением такого брака. Например, это могут быть наследники добросовестного супруга в фиктивном браке.

В науке встречаются мнения, что с точки зрения доказывания дела о фиктивности брака представляют для суда значительную сложность, особенно когда намерения создать семью не было только у одного из супругов, так как этот недобросовестный супруг на определенное время создает видимость семьи, а получив желаемое (право на регистрацию по месту жительства супруга, право пользования жилым помещением супруга и др.), резко меняет свое поведение (предъявляет требование о разводе, о разделе жилой площади).

С таким мнением сложно не согласиться. Так, Л. вступила в брак с В. До брака Л. проживала по договору социального найма в муниципальной квартире. Сразу после бракосочетания В. уехал якобы в длительную командировку. Появившись, В. настоял на том, чтобы Л. зарегистрировала его по месту их совместного жительства. Л. выполнила его просьбу.

Однако В. опять исчез. Вскоре Л. стало известно, что В. все это время находился в городе у своей сожительницы. Л. решила прекратить брак с В. Узнав об этом, В. избил Л. и требовал обмена жилой площади, утверждая, что они имеют равные права пользования квартирой. Соседи были свидетелями произошедшего. Л. обратилась в суд с требованием признать брак недействительным, а В. — утратившим право пользования жилым помещением. Исковые требования были удовлетворены.

Кратковременная близость с целью создания лишь видимости брака не может служить препятствием для признания его фиктивным. Вместе с тем непродолжительность брака, прекратившаяся в связи со смертью одного из супругов, не может указывать на его фиктивный характер.

Так, Н. и О. 20 января 2008 г. вступили в брак. 7 февраля 2008 г. О. умер. Прокурор в интересах детей О. обратился в суд с требованием признать брак Н. и О. недействительным, указав на непродолжительный характер брака и корыстные цели, которые, по его мнению, преследовала Н., вступая в брак с их отцом. Суд, полно и всесторонне исследовав доводы сторон, пришел к решению, что действия Н. и О. были направлены на создание семьи, совместное проживание, ведение общего хозяйства.

Корыстные побуждения не отнесены к числу оснований для признания брака недействительным, так называемого брака по расчету. Хотя некоторые ученые цели корыстного характера при заключении брака рассматривают в качестве разновидности фиктивности.

В.А. Рясенцев предлагал различать фиктивный брак и брак, заключенный в корыстных целях. По его мнению, последний регистрируется для создания семьи, но основан этот брак не на чувстве любви, взаимной склонности, а на меркантильных соображениях (желание пользоваться имуществом супруга и т.д.).

С точки зрения Л.М. Пчелинцевой, брак по расчету — это брак, заключенный хотя и из определенных корыстных побуждений со стороны одного или обоих супругов, однако с безусловной фактической целью создания семьи, тогда как при заключении фиктивного брака подобная цель полностью отсутствует, несмотря на то, что брак по расчету имеет негативную оценку в обществе, он не может быть признан недействительным, так как направлен не только на получение каких-то выгод (материальных, социальных и т.д.), но и на установление супружеских прав и обязанностей.

Каково же будет психическое состояние супруга, если он вдруг узнает, что с ним другой супруг вступил в брак только из корыстных побуждений? Возможно, что реакция будет спокойной, а возможно, вызовет физические и нравственные страдания. Почему бы не предусмотреть возможность для добросовестного супруга требовать признания брака недействительным, направленную прежде всего на защиту его имущественных прав и компенсацию причиненного ему морального вреда?

В настоящее время такой супруг может настаивать только на расторжении брака со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями, без каких-либо санкций для недобросовестного супруга. Еще А.И. Загоровский писал, что легальная охрана брачных союзов, даже при наличности правовых изъянов, перестает действовать там, где параллельно с нарушением права грубо оскорбляется и нравственное начало.

Римскими юристами было установлено, что «притворный брак не имеет никакой силы». Фиктивный брак, признанный в судебном порядке недействительным, не порождает супружеских правоотношений, за исключением прав и интересов добросовестного супруга и детей. Известна российскому праву санация (оздоровление) брака — сохранение за браком, заключенным с нарушением установленных в законодательстве условий, юридической силы. Санация может производиться в тех случаях, когда отпали обстоятельства, влекущие недействительность брака.

Суд не может признать брак фиктивным, если лица, зарегистрировавшие такой брак, до рассмотрения дела судом фактически создали семью. Так, Ф. обратился в суд с иском к Р. о признании брака недействительным, указав, что брак изначально с ее стороны носил фиктивный характер, семья ими не была создана. Определением Замоскворецкого межмуниципального суда г. Москвы от 11 сентября 1996 г. принят отказ от иска, и производство по делу прекращено. Из материалов дела видно, что 5 сентября 1996 г. Ф. подал заявление о прекращении производства по делу в связи с тем, что они с Р. пришли к обоюдному согласию.

Как справедливо замечают О.Ю. Ильина и Ю.Ф. Беспалов, совершенно непонятен механизм выявления у брачующихся цели создания семьи. Возникает вопрос: может ли должностное лицо органа записи актов гражданского состояния отказать в принятии заявления на вступление в брак или в государственной регистрации брака, если у него возникли предположения относительно фиктивности брака или ему стало известно об этих обстоятельствах от других лиц?

Вероятно, исходя из норм действующего законодательства, ответ будет отрицательным: должностное лицо органа записи актов гражданского состояния при наличии необходимых условий брака и отсутствии препятствующих обстоятельств обязано совершить бракосочетание. Однако при заключении фиктивного брака нарушается, как правило, государственный (общественный) интерес, реже — частный. Право не может игнорировать такого рода вопросы.

Большинство современных правопорядков признают институт фиктивных браков. Некоторые государства не только устанавливают аннулирование правовых последствий с момента заключения фиктивного брака или на будущее время, но и квалифицируют действия фиктивных супругов (супруга) как преступления, подвергая наказанию.

Заключение фиктивного брака преследуется уголовным правом в Соединенных Штатах Америки. Так, 24-летнюю россиянку суд Лос-Анджелеса осудил за фиктивный брак с американцем. В 2005 г. девушка поместила брачное объявление в Интернете, указав, что желает выйти замуж ради получения Green Card, дающей ей возможность жить и работать в США.

Американцу, который согласится сочетаться с ней узами брака, она обещала выплачивать 300 долларов ежемесячно. После регистрации фиктивного брака российской гражданки с американским гражданином «супружеская пара» попала под наблюдение иммиграционной службы США. Девушка не только была подвергнута наказанию в виде уплаты штрафа, но также депортирована из страны.

Уголовную ответственность предусматривает бельгийское законодательство за фиктивные браки, однако только если будет доказано, что такой брак заключен с целью получения бельгийского гражданства. Наказание установлено в виде лишения свободы сроком до двух лет и денежного штрафа.

До недавнего времени фиктивные браки в Бельгии признавались недействительными без привлечения недобросовестных супругов к юридической ответственности. Кроме того, должностное лицо муниципального управления имеет право отказать в регистрации брака, если у него возникают сомнения в искренности людей, вступающих в брак.

Представляется целесообразным установить уголовную ответственность в случае заключения фиктивного брака с целью получения российского гражданства. Действующее законодательство предусматривает возможность приобретения российского гражданства в упрощенном порядке лицу, проживающему на территории РФ и состоящему в браке с российским гражданином не менее трех лет, что не исключает правонарушений в данной сфере.

В статье затронуты лишь некоторые, на взгляд автора, наиболее актуальные проблемы признания фиктивных браков недействительными.

И.А. КОСАРЕВА

• НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ БРАЧНОГО ДОГОВОРА
• НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ БРАЧНОГО ДОГОВОРА: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА
• НАСЛЕДСТВЕННЫЕ ПРАВА СОЖИТЕЛЕЙ И ЛИЦ В НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОМ БРАКЕ В РОССИЙСКОМ И АМЕРИКАНСКОМ ПРАВЕ
• УСЛОВИЯ ЗАКЛЮЧЕНИЯ БРАКА И ОСНОВАНИЯ ЕГО НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ
• О ПРИЗНАНИИ БРАКА НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМ В ИНТЕРЕСАХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
• СООТНОШЕНИЕ ПОНЯТИЙ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫЙ И НЕСОСТОЯВШИЙСЯ БРАК
• ПЛАНИРОВАНИЕ ДЕТОРОЖДЕНИЯ – КОНСТИТУЦИОННЫЙ И ОТРАСЛЕВОЙ ПРИНЦИП СОВРЕМЕННОГО СЕМЕЙНОГО ПРАВА КИТАЯ